- Так что скажите? – он вопросительно посмотрел на меня.

- Скажу, что я согласна. Для меня большая честь работать вместе со всеми вами. – С радостью приняла предложение я.

Сейчас мне было очень тяжело морально справляться со всей этой ситуацией. И предложение Ивана Алексеевича как нельзя кстати. Так я смогу не только погрузиться в работу, и хотя бы на время забыть о том, что произошло. Но и смогу быть постоянно рядом с папой.

- Что ж, - Иван Алексеевич встал с кресла, - тогда идёмте знакомиться с коллективом. – Он посмотрел на часы. – У нас как раз сейчас должна быть пятиминутка. Операций на сегодня не назначено, по скорой никто не поступал. И пока всё в штатном режиме, вы сможете со всеми познакомиться.

- Идёмте, - улыбаясь, согласилась я, и мы отправились в ординаторскую.

10. Глава 10

Я была очень благодарна Ивану Алексеевичу за то, что предложил мне эту работу. Да, я планировала сразу же, как только вернусь домой, устроиться на работу по специальности. Сидеть на шее у родителей я не планировала, да и практика мне была нужна. Но все эти страшные события выбили меня из колеи.

С тех пор, как я работаю в больнице, прошла неделя. Целая неделя, как я тружусь в больнице. Я веду приёмы, назначаю лечение, провожу обходы. И чем больше я работаю, тем больше понимаю, что выбрала профессию правильно. Мне нравится лечить людей, нравится им помогать. Я чувствую необычное удовлетворение, когда понимаю, что помогла человеку, что моё лечение пошло на пользу.

Мы даже провели с Семёном Семёновичем одну операцию. Боже, как же я волновалась. Я, кажется, так не волновалась, когда работала под руководством профессора. А под руководством Сим-Сима (так его ласково звали в коллективе) волновалась. Но по окончании операции, он подошёл ко мне и, похлопав по плечу тихо сказал:

- Ты на своём месте, девочка. – А затем улыбнулся и вышел, а я так и осталась стоять и переваривать его комплимент.

Я неделю лечила людей, спасала жизни. А жизнь моего отца до сих пор была под вопросом. Он всё так же был в том же состоянии, без изменений. Юрий Петрович по-прежнему уверял меня, что и это хороший знак, что если ему не становится хуже, это уже хорошо. Но чем дольше отец проводил без сознания, тем больше я волновалась. Так за первой неделей прошла вторая, затем третья. Я все дни проводила в больнице, а к крёстной приходила лишь ночевать.

Поначалу она журила меня, что я не отдыхаю, что загоняю себя работой. Но потом сдалась. Наверное, просто поняла, что работа и есть моё единственное спасение от страшных мыслей.

За это время ничего не произошло. Меня не преследовала ни полиция, ни кто-либо ещё. Всё стало тихо и спокойно, словно и не было того кошмара, который я пережила недавно. Да я бы, наверное, и сама поверила, что это сон. Если бы не могила мамы, которую я навещала почти каждый день, да отец, лежащий без изменений в реанимации.

Я молилась, я умоляла дать моему отцу ещё один шанс. Я просила Бога сохранить ему жизнь. Я просила папу не покидать меня и быть рядом.

И они меня услышали. Сегодня, едва я закончила приём и собралась идти домой, ко мне прибежала сиделка, которую я наняла отцу, и сообщила, что папа пришёл в себя.

Едва я услышала эти слова, как галопом побежала в реанимацию. Вокруг него уже собралось много врачей, которые тут же начали осмотр. Туда же попыталась пробиться и я, но Иван Алексеевич остановил меня.

- Арина, - обратился он ко мне, - мне нужно с тобой серьёзно поговорить.

Главврач взял меня за руку и отвел в сторону.

-Что-то случилось? – с опаской спросила я. – Что-то с папой?