Слышу, как две шкодины хихикают, сидя за сушилкой. Моим дочкам только недавно исполнилось два года, но они очень умные. Это я говорю не потому что я - их мама! Но кто догадается завесить сушилку простыней и спрятаться за нее? Я бы и сама не догадалась. Если бы еще не смеялись, тогда бы точно не нашла. Прятки – любимая игра девочек.

- Вот вы где!? – одергиваю простынь и наклоняюсь, чтобы увидеть двух потеряшек.

Две белобрысые головки поднимают взгляд и начинают громко смеяться. А потом с победным криком разбегаются по разным сторонам. Выдыхаю. В понедельник девочки особенно хотят с утра пошалить. Наверное, после выходных расставаться со мной тяжелее.

- Так! Я вас нашла, а, значит, пора одеваться, - пытаюсь говорить строго, а сама поглядываю на время, ведь ровно через десять минут мы должны выйти из дома, иначе я опоздаю на работу, а мне нельзя от слова «совсем».

Врачи же не имеют права опаздывать, а сегодня у меня, как назло, на утренний прием записан человек, которого попросил принять лично новый главный врач больницы – Вадим Сергеевич. А начальству же не отказывают? Правильно, не отказывают.

Как только девочкам исполнилось полтора года, я отдала их в детский сад. Ясли им понравились, хоть они и не хотели со мной расставаться. Но привыкли быстро. Может, им было проще, потому что в садик стали ходить вдвоем. Как только девочки немного адаптировались, я вышла на работу. Как же было сложно, особенно первое время. Хотя моя жизнь и так кардинально изменилась, как только я забеременела. Тяжелая беременность, сложные роды. Почти месяц в реанимации была Настенька, а дальше я все помню смутно. Мне кажется, первые полгода я не спала совсем. А ведь у меня всегда были помощники. Круглосуточных только, жаль, не было. Но как бы тяжело мне не было, я никогда не жалела о своем решении. Настя и Лиска – для меня всё. Вся моя жизнь.

- Девочки! Если сейчас же не оденетесь, то вечером никаких сладостей! – использую запрещенный прием я, потому что времени совсем нет, хотя для моих девочек сладости – это всего лишь пастила, но не потому что я такая «правильная мама» и не даю детям вредного сахара, а потому что у них аллергия на шоколад, цитрусовые и различные красители, консерванты, которые есть практически во всех покупных лакомствах.

Девочки нехотя выползают из своих «убежищ», насупившись. Я невольно улыбаюсь, а эти две хитрые лисички прижимаются с двух сторон к моим ногам, обнимают. А потом поднимают на меня свои бездонные синие глаза, которым прощаешь все шалости и периоды непослушания. Такие синие глаза не оставляют равнодушными никого. Если цвет глаз не изменится с возрастом, ох, и не завидую я мальчишкам.

- В садик, - командую я, стараясь держать строгий вид, и быстро помогаю девочкам.

- Холосоооо, мамочка, - отвечают две лисички почти синхронно и смотрят на меня таким невинным взглядом, что невольно расплываюсь в улыбке.

«Р» - единственная буква, которая не покорилась моих девчонкам, а так они говорят «чисто». Они вообще очень смышлёные: уже с полутора лет разговаривают со мной, строя целые предложения. Но я, кажется, говорила, что они самые умные? Да-да. Теперь во мне говорит материнская гордость.

Алиса сама натягивает комбинезон, а Настя, как обычно, ждет, пока я ее одену. Такие ангелочки одинаковые внешне, а вот характерами совершенно разные, но обе хитрые маленькие манипуляторши, за это, кстати, и получившие от меня прозвище - лисята. Все движения выработаны до автоматизма, так что мы быстро собираемся под щебетания моих лисичек.