Поняв, что мы задумали, Раян нервно дёрнулся назад. Нам оставалось буквально два шага, когда дедушка со свистом рассёк перед нами воздух тонкой бамбуковой тростью. Та с треском ударила по земле, разделяя нас и Раяна. Мы замерли, так и не притронувшись к нему. Дедушкина трость прогнулась от нажима, но не сломалась. Смешно бояться бамбуковой палки, но только если она не в руках мастера.

– Вы уже не дети, а Раян вам не друг, – строго отчитал нас дедушка. – Быстро выказали должное уважение своему будущему хранителю! Вы позорите меня, я ожидал от вас двоих большего!

– Простите, мастер, – извинился Джун, придавая лицу серьёзное выражение.

Он перевернул свою алебарду лезвием вниз, одним движением воткнул её в утоптанный песок, чтобы подобающе сложить руки на груди в знак приветствия. Мы поклонились сперва дедушке, а потом пристыженно согнулись перед Раяном.

– Так лучше, – сдержанно похвалил мастер и вновь заложил руки за спину, спрятав свою трость. – И впредь ведите себя учтиво.

– Достаточно, можете выпрямиться, – разрешил Раян, и мои глаза округлились. Я осознала, насколько давно не слышала его голос. Он не изменился за три года, оставаясь успокаивающе глубоким. – Ты всё ещё пользуешься алебардой, Джун? Это оружие стража, хочешь стать мастером – бери меч.

Мы выпрямились, и на лице Джуна отразилась гримаса недовольства. Раян едва заметно усмехнулся, заметив, как его подопечный проглотил оскорбительное замечание, хотя раньше начал бы препираться.

– Но ты вырос. Позже я хочу посмотреть, чему ты научился за время моего отсутствия. – Улыбка Раяна стала шире и добрее, но затем полностью исчезла при взгляде на меня.

С немым вопросом я уставилась на дедушку, но, не получив объяснения, опять повернулась к Раяну. Я не могла понять, почему он замолчал.

– Ашари́н.

Мне едва удалось совладать с отразившимся на лице изумлением, смешанным со страхом, когда Раян назвал меня полным именем. Никто не звал меня так три года, даже дедушка пользовался сокращённым вариантом, но Раян – исключительно полным.

Моё имя непривычно длинное для кхоринцев, но дедушка рассказал, что такова была воля родителей. Мама хотела назвать меня Ашей, а отец – Рин. В спорах у них никак не получалось прийти к единому мнению, и тогда они объединили два имени в одно.

– Ты в храме Дракона Запада, Ашарин, – ровным тоном напомнил очевидное Раян. – Зелёные одежды носят в храме Юга. Впредь будь более ответственна при выборе.

– Раян прав, Аша. Чем ты думала? – чуть мягче уточнил дедушка.

– Прошу прощения, я… торопилась.

Я неловко склонила голову. Забыла, насколько придирчив Раян к мелочам.

– Сейчас мы заняты, но ближе к обеду, Аша, я хочу с тобой поговорить наедине, – бросил дедушка, а я кивнула, покорно глядя под ноги.

Дедушка с Раяном прошли мимо, и только потом я позволила себе выпрямиться. Мы с Джуном так и остались стоять на месте, опозоренные и пристыженные. Мы глядели вслед старшим, наблюдая, как оба сняли обувь и прошли в павильон.

– Священный Клён, – ошарашенно пробормотал Джун, первым обретя дар речи. – Раян стал ещё большей ледышкой, чем был. Может, его в храме Северного Дракона подменили и отправили нам замороженную фальшивую копию?

Друг недовольно щёлкнул языком, упёр руки в бока и разочарованно покачал головой. Я не ответила, но в душе согласилась. Я ожидала чего угодно, но не такого отстранённого приветствия. Солнце выглянуло из-за крон, согревая своими лучами. Мы так и продолжали стоять, с недоумением и обидой глядя на двери, за которыми скрылся Раян. Я тяжело вздохнула, а Джун вытащил свою алебарду, перевернул лезвием вверх и, надувшись, оценивающе осмотрел оружие.