- Ну и хорошо. Идём, - он провёл девушку к дивану, усаживая, - а я здесь немного освоился. Знаешь, а в этом домике прикольно. Светка ведь может и не забирать у меня ключи. Тогда эта дача могла бы стать нашим уютным гнёздышком, - он притянул Катю к себе, целуя её лицо.

- Паш, я предпочитаю оформлять собственное гнёздышко. Вот когда оно у нас будет, тогда и будем проводить там времени так много, сколько захотим.

- Кстати, - рука парня легла на щёку девушки, гладя, - а как долго ты побудешь здесь со мной? Светлана у себя в комнате неплохо устроилась, а мы можем подняться на второй этаж. Там такая крутая комната и кровать большая.

Катя поморщила носик, приподнимая голову, чтобы видеть глаза парня. Намёк поняла правильно. Паша Катерине очень нравился. Но все «от» и «до» девушка привыкла расставлять сразу. В отношениях особенно.

- Паш, я тебе что… шалашовка какая-то, чтобы по гостиницам тереться, по каким-то общагам или по комнатам на чужих дачах? Я так не могу. Не хочу. И не буду.

- Милая, но ко мне домой нельзя. Там мать дома всё время, а ещё две сестрёнки близняшки. Кать, не стоит так всё сразу воспринимать. Ну почему сразу шалашовка?

- А кто?

- Кать, но так мы долго ещё не…

- Вовсе недолго. Очень скоро мой папа сдастся, а мы с тобой поженимся. Тогда переедем жить в собственное жильё. Уверена, папа отдаст мне квартиру моей мамы. Не посмеет и дальше присваивать себе то, что итак принадлежит мне.

- Катюш, ну какая квартира мамы? Вы же жили с ней в какой-то убогой однушке в старой многоэтажке. Уверен, что на радостях, избавившись от жениха-Беркутова, твой папа расщедрится на более лучший и новый вариант для нас, как молодожёнов.

- Паш, я не хочу принимать от отца такие дорогие подарки в честь нашей свадьбы.

- Почему? Сейчас же ты берёшь от него подарки. И, как я вижу, очень недешёвые.

- Отец любит и балует свою дочь, - она пожала плечами, - что в этом плохого? Пусть балует. Но, когда я выйду замуж, баловать меня должен не папа, а муж. Пашка, - она взяла его за руки, - папа против нашего брака, потому что считает тебя несостоятельным. Я хочу, чтобы ты доказала моему папе, что сам всего можешь добиться. Без его подачек или подарков. А я тебе буду во всём помогать, как смогу. Тоже пойду работать.

- Ты? Работать? Катька, не смеши меня.

- А ты почему удивляешься? Или думаешь, что я всю жизнь с таким вот маникюром и при слугах жила? – Катя повертела перед носом Павла аккуратными розовыми ноготками средней длины, - нет, Паша. Когда жила с мамой, мне приходилось дома делать всё самой, пока мама допоздна была на работе. И мыть, и убирать, и даже готовить маме на ужин отварной картофель прямо в кожуре или делать омлет. Ничего другого в десять лет я просто не умела.

- Ладно, не хотел тебя обидеть.

- Паша, ты же пятый курс в этом году оканчиваешь. Ты уже подумал, где и кем будешь работать?

- Ну, у меня есть кое-какие соображения на этот счёт.

- Это хорошо, - девушка улыбнулась, сжимая пальчиками руку парня. Паша добрый и внимательный. Услужливый. А ещё – красивый. Он нравился Кате, как мужчина. С таким бы она хотела связать свою жизнь. Но перед этим, желала убедиться в надёжности своего мужчины. И убедить папу, что выбор дочки не так уж и плох, как Коршунов полагает.

- Катя, мы ведь не будем говорить о моей работе? Я так скучал по тебе. Ужасно истосковался. Посиди со мной сегодня хотя бы до позднего вечера, если на ночь, как всегда не можешь остаться.

- Посижу, Пашка. Но до четырёх часов максимум.

- Почему так мало?

- Мне придётся уйти. Сегодня знакомство с отцом жениха, - усмехнулась.