- Прекрасная новость, - Антон Викторович оскалился, одним взглядом заставляя Степана замолчать. – Только вынужден вас огорчить, согласно договора, вы обязаны отработать ещё две недели, ну это, если вдруг, кто забыл. Есть желающие ещё обсудить какие-то рабочие моменты?- все работники понуро опустили головы. – Ну, если вдруг ещё у кого-то пробьются амбиции, жду вас в своём кабинете.

Вот так наше маленькое восстание было безжалостно подавлено. Злобно пыхтя, Славе пришлось включить музыку обратно, а официантам взять в руки подносы.

- Мы всё равно уйдём, - пьяненькая Варвара опустила голову на моё плечо и тяжело вздохнула. Бедненькая, ей же ещё смену дорабатывать.

- Не нужно, - погладила девушку по голове, снова ощущая мерзкое дребезжащее чувство в груди. – Повыделывались и хватит.

Далее были долгие прощания у входа, девочки плакали, заставив и меня пустить горькую скупую слезу, а то и две, парни с хмурым видом курили и чихвостили «начальника-самодура», а я в который раз себя корила, что так быстро привязываюсь к людям.

- Так, всё, хватит! – вытерла щеки тыльной стороной ладони, тщетно пытаясь собраться. – Я же не умираю! Я живу в десяти минутах ходьбы, ещё увидимся! И не буяньне тут!

Дорога до дома казалась бесконечно долгой. Ноги будто бы налились свинцом. Всплеск адреналина спал, и теперь наружу полезла тревога, отчаяние, обида, руки затряслись мелкой дрожью. Перед глазами стоял его образ. Будто и не было этих пяти лет. Почему он так себя ведёт? Может, и не было никакой любви? Может, мой воспалённый девичий мозг просто это придумал? Может, он просто нашёл повод тогда уйти? А может… В голове очень некстати всплыл образ Леи, появившейся в одном нижнем белье.

Придя домой, не разуваясь, прошла в комнату и плюхнулась в кресло, открывая социальные сети и маниакально пытаясь найти хоть какую-то информацию. Найти там Рафа я давно отчаялась, пыталась, и не раз. А вот Лея… Вбила в поисковик имя и фамилию, и тот сразу же выдал мне нужный профиль. Девушка очень изменилась. Листая фотографии, наблюдала, как её волосы меняются всеми цветами радуги. Множество фотографий из клубов, с концертов, краски, холсты… Кажется, девушка стала художницей. Куча незнакомых людей, сменяющихся лиц, и среди них только одно появляется на фото с периодичной регулярностью, его. Довольное, широко улыбающееся, обнажая белоснежные клыки, с хитрым прищуром. Я запомнила его таким. Сердце застучало быстрее, а на лбу выступила испарина. Вот они обнимаются в кафе, вот фотографируются на фоне красной площади, вот Лея в одном халате развалилась на кровати, а рядом сидит с обнаженным торсом взъерошенный Раф… Так вот в чём была причина…? Неужели меня вот так просто водили за нос? А как же всё то, что он говорил… А Лея? Мы же были подругами… Я думала… Жгучие слёзы брызнули из глаз.

Проклятый Питер, зачем я сюда припёрлась?! Надо было слушать маму. Я же только забыла, только научилась жить нормально и не просыпаться ночами от собственных рыданий, ну какого чёрта я попёрлась именно в этот бар?! До хруста в костяшках сжала смартфон и открыла сайт РЖД, без раздумий покупая билет на ближайший поезд до дома. Двадцатилетняя девочка внутри меня уже впала в глубокую депрессию, но взрослая Яна утёрла слёзы, выключила экран и уснула беспокойным сном, свернувшись калачиком прямо в неудобном кресле. От защемления позвоночника в шейном отделе меня спас настойчивый стук в дверь. Мельком глянула на часы. Девять утра.

- По голове себе постучи, - проворчала незваному гостю, выпрямляясь из позы «зю».