– Немедленно вызывай скорую!

– Да, я... я сейчас... – ее голос заметно слабеет, а потом раздается еще один громкий стон, прерываемый грохотом, а затем – тишиной.

– Таня! – снова кричу я в трубку, но моя жена ничего не отвечает.

– Судя по всему, она потеряла сознание, – сообщает мне Василиса, которая сидела напротив и невольно слышала весь диалог.

– Твою мать! – я хватаюсь руками за голову. – И что мне делать?! Она даже не успела вызвать скорую помощь!

– Едем туда! Немедленно! – уверенным тоном и явно с холодной головой командует моя спасительница, первой быстро поднимаясь с места и выбегая на улицу, чтобы там поймать такси. С огромным трудом разгоняя туман в голове, я бегу за ней следом, прихрамывая, потому что шов от резких движений побаливает, и на ходу едва успевая попросить прощения у администратора ресторана и бросить ему на стол пятитысячную купюру – покрыть расход продуктов за блюда, которые мы так и не дождались...

Вечер, пробок нет, так что мы добираемся до моего дома всего за несколько минут. Скорую помощь вызываем уже по дороге – но сами все равно приезжаем немного раньше. Василиса, как настоящий самоотверженный врач, который давал клятву Гиппократа и теперь спасает людей вне зависимости от того, нравятся они ей или нет, бежит впереди меня и даже ключи от квартиры перехватывает – чтобы поскорее оказаться на нужном этаже, открыть дверь и броситься к Тане, которая лежит прямо на паркете в полубессознательном состоянии, как и ожидалось. Прядом под ней темнеет небольшая, но откровенно жутковатая лужица багровой крови...

– Надеюсь, она хотя бы сотрясение мозга не получила... – бормочет Василиса, быстро переворачивая мою жену на спину, а затем стягивая с ближайшего дивана подушку, чтобы подложить Тане под колени.

– Что делать мне?! – спрашиваю я, надеясь, что смогу быть полезным.

– Нашатырный спирт, холодная вода, теплое питье с сахаром! – командует Василиса, и я выполняю ее поручения так быстро, как могу.

От поднесенного к носу ватного диска, смоченного нашатырем, Таня морщится, чихает, а затем окончательно приходит в себя и даже пытается сесть, но Василиса ей не позволяет, советуя лежать, а затем протягивает ей кружку с теплым сладким чаем. Пока моя жена жадно пьет, Василиса сбрызгивает холодной водой из пульверизатора ее лицо и грудь.

– Еще нужен лед или что-то из заморозки, – говорит моя спасительница, и я притаскиваю ей обернутый в полотенце кусок мяса из морозильной камеры. Его Василиса прикладывает Тане на низ живота, а затем, до приезда скорой, задает ей какие-то вопросы и помогает оставаться в сознании.

Когда наконец приезжает бригада врачей, Василиса передает им мою жену практически из рук в руки – давая какие-то рекомендации и даже помогая уложить девушку на носилки. Откровенно растерянный, я спрашиваю, нужно ли поехать вместе с Таней, жена слабо кивает:

– Да, пожалуйста... – но Василиса велит мне остаться дома:

– Ты сам недавно с операционного стола, да еще и побегать сегодня успел... Теперь нужно отдохнуть. Навестишь ее завтра утром, если захочешь. Она взрослая девочка, справится... И вообще – я позвоню Дане, пускай лучше он едет в больницу присматривать за матерью своего будущего ребенка...

– Думаешь, ребенок будет все же? – спрашиваю я осторожно, намекая на то, что у Тани было сильное кровотечение и, возможно, выкидыш.

– Пока непонятно, – говорит Василиса. – Завтра узнаем, – а потом действительно берет в руки смартфон, чтобы набрать своего мужа.

Таню увозит скорая помощь, и мы с Василисой остаемся наедине, уставшие, разбитые и немного растерянные, ведь планировали провести этот вечер за беседой в ресторане, а в итоге оказались у меня дома.