Очень вряд ли. Должно быть, это письмо и вправду существует, поэтому надо проверить. Будет глупо упускать такую возможность.

– Хорошо. И когда я могу забрать письмо?

– Прямо сегодня, – улыбнулись голубые шортики. – Оно дожидается тебя в нашем поместье. Так что поедем ко мне.

Мда…

Более изощрённого способа для того, чтобы заманить меня к себе, от девушек я ещё не слышал.

Что ж…

– Понял, – кивнул я, разглядывая длинные ножки Белецкой. – Тогда встретимся у ворот через пятнадцать минут.

– Ага, – кивнула девушка и направилась в сторону главного здания, виляя спортивными бёдрами.

Наблюдая за выпуклостями, скрытыми за голубыми шортиками, я достал из кармана телефон и позвонил Илье. Почему именно ему?

Потому что, думаю, если дедушка доверил это письмо чужому роду, значит, он не доверял кому-то, кто состоит в нашем. Моя подозрительность тут же возросла в несколько раз, и теперь я боялся сказать лишнего даже проверенным людям типа Анатолия.

Попросил Илью найти хоть какую-то информацию, подтверждающую связь дедушки с родом Белецких.

Илье понадобилось чуть меньше минуты, чтобы найти с десяток фотографий, на которых фигурировал дедушка и люди из рода Белецких. Значит, наши рода действительно были близки!

И это… учитывая мою связь с Темницкими через Олега – теперь немного не к месту.

Моя уверенность в существовании письма возросла теперь в несколько раз, а потому ровно через пятнадцать минут я стоял с кувалдой у ворот. За это время успел переодеться и привести себя в нормальное состояние.

Голубые шортики тоже изменились. Теперь блондинка была без них… ну, вернее, она переоделась в клетчатые брюки и зелёную рубашку.

– Кстати, а как тебя зовут-то? – спросил я, когда Белецкая приблизилась ко мне.

– Татьяна, – сморщившись, ответила девушка. – А ты разве не знал?

– Теперь знаю.

Танюша, значит…

Это имя неплохо подходит светленькой студентке с большими глазами. Ну прям вылитая Таня!

Я сел в белый лимузин Белецких, а своим людям приказал езжать следом. В чёрном фургоне они везли кувалду. Я еле уговорил людей Антона не звать подмогу, и это было сложно, учитывая то, что Белецкие, так же как и мы, состоят в «Кровной вражде».

Минут через тридцать мы добрались до поместья и проехали через ворота.

Поместье оказалось довольно просторным и светлым. Видно, что денег сюда вбухано не меньше, чем в наше. Я достал из фургона кувалду, сказав своим людям оставаться на месте, а сам пошёл к зданию вместе с Танюшей.

Внутри нас встретила чуть ли не толпа прислуги. У меня тут же отобрали пиджак и начали чистить туфли. Таня, улыбаясь моей реакции, повела меня по извилистой лестнице наверх.

Мы добрались до второго этажа и остановились у высоких белых дверей.

– Отец ждёт тебя внутри, – объяснила Таня, попрощалась, и скрылась за поворотом.

Я постучался в двери, подождал секунд пять и вошёл внутрь.

Меня встретило просторное светлое помещение, больше похожее не на кабинет, а на какую-то галерею. Сводчатый потолок был выполнен из узорчатого стекла, которое разбивало падающий солнечный свет на сотни маленьких лучиков. Со стен на меня смотрели гобелены с изображением природы, а с пышных диванов и кресел сверкали жёлтые кошачьи глаза.

Здесь было не меньше десяти кошек! Породистые, пушистые, откормленные.

При этом пахло цветами, а воздух здесь ощущался свежим, будто на улице после дождя.

Из-за стола поднялся высокий мужчина в белом костюме и с доброжелательной улыбкой, пригласив меня на свободное от кошек кресло. Сам же сел напротив, пристроив крупные руки на подлокотниках.