— Уирчское отделение банка находится напротив полицейского участка, — произнесла Лили, и по голосу я поняла, что это соседство ей искренне неприятно.

— Хорошо, едем туда.

Я сказала это и снова углубилась в изучение домов и домишек. Моё внимание привлекло большое унылое строение с часами на башенке, окружённое чахлым садиком. По виду — чистая тюрьма, если чугунную ограду с завитушками украсить колючей проволокой поверху. В садике гуляли девочки разных возрастов, одетые абсолютно одинаково — чёрные капоры, закрывающие пол-лица и серые плащи без рукавов с прорезями для рук. Почти, как у меня, но моя накидка смотрелась дорого и кокетливо, а эти просто выполняли своё призвание — защитить от прохлады.

— Лили, это школа? — спросила я с трепетом соцработника и получила ответ:

— Миледи, это же приют для девочек-сирот! Вы забыли? Лорд Берти ежегодно жертвовал Уирчскому приюту двести фунтов!

— Остановите экипаж, — потребовала я.

Лили поспешно шлёпнула кучера по спине ладонью, и тот натянул вожжи. Лошади встали. А я вдруг усомнилась в правильности своего порыва. Спросила у Лили неуверенно:

— То есть, мы как бы меценаты, и я имею право зайти проверить, как расходуются средства?

Так же неуверенно Лили ответила:

— Думаю, что да, миледи, но вы же никогда не…

— А теперь да.

Остановившийся на улице экипаж привлёк внимание девочек, и они сгрудились у ограды, вполголоса обсуждая лошадей и золочёные узоры на коляске. В глазах маленьких пансионерок приюта я увидела восторг. Да уж, нежданное развлечение на скучной прогулке! Интересно, как там всё внутри?

Когда-то я смотрела сериал «Джей Эйр». Мне было лет пятнадцать, и я предпочитала сидеть за компьютером. Я была толстенькой, неуклюжей, очкастой и прыщавой. А мои одноклассницы и соседки по комнате вовсю встречались с мальчиками, шушукались о том и об этом. Я была словно исключена из их жизни — ну зачем я им сдалась, вот такая уродина! Зато потом, когда мы выросли и выпустились из интерната, у меня началась настоящая интересная жизнь с учёбой в колледже, с практикой, с работой, которая вызывала только положительные эмоции. А они… Кто спился на панели, кто связался с уголовниками, кто нарожал детей.

Я встала, собираясь сойти, и Лили вздохнула с обречённостью жертвы:

— Миледи, позвольте кучеру помочь вам.

Я тоже вздохнула. Тося Семёнова спряталась в глубинах чужого тела и выпихнула наружу графиню Маргарет Берти, которая подняла подбородок и вложила перчатку в руку спрыгнувшего с козел кучера. Девочки принялись переглядываться, зашептались громче, но мне всё равно было не разобрать слов. Зато от крыльца поспешила к воротам смешная толстушка в форменном чепце и тёплой накидке, подбитой мехом. Лили сошла с коляски и скользнула вперёд меня, объявила с надменностью аристократки:

— Леди Маргарет решила посетить ваш приют, чтобы проверить, как живут дети, на которых она жертвует.

— Разумеется, разумеется, — рассыпалась в любезностях толстушка. — Я немедля пошлю за директрисой, чтобы открыть вам, леди Маргарет!

Она замахала рукой одной из девочек постарше, и та быстрым шагом пошла к дому. Не спешит, не спешит! Я улыбнулась женщине и сказала:

— Добрый день. Сколько девочек живёт в приюте?

Толстушка смешалась, пожевала губами, видимо, считая, и ответила:

— Сорок три, миледи.

— На прогулке не больше двадцати, — я оглядела сад. — Где же остальные?

— О, остальные девочки заняты на уборке и в саду, — расплылась в подобострастной улыбке женщина. — Мы гордимся тем, что многим обеспечиваем себя сами.

— Это очень хорошо, но девочки, которые сейчас убирают, потом выйдут на прогулку? — уточнила я. Женщина снова замялась и сказала быстро: