Когда в 1877 г. началась русско-турецкая война, Александр II отправился на фронт. В тайне он лелеял мечту заслужить под пулями еще один белый крестик. Окружение императора эти настроения ощущало и делало всё, чтобы не допустить его под пули и шрапнель. В июле 1877 г. министр императорского двора граф А. В. Адлерберг в очередной раз пытался убедить 59-летнего Александра II в неуместности его стремления идти вперед, к войскам передовой линии. Однако Александр II рассердился и прямо заявил о своем намерении принять личное участие в бою. Все доводы графа Адлерберга в бессмысленности подобного шага результатов не имели. В свою очередь Александр II ссылался на то, что во время франко-прусской войны 1870 г. Вильгельм I лично принимал участие в бою^>133.

Во время осады Плевны Александр II несколько раз оказывался в районе действенного огня артиллерии. Под Плевной находился холм, с которого император периодически наблюдал за ходом атак. Его называли по-разному. Одни – иронически «холмом завтраков», другие – привычно, как в Красном Селе, «царским валиком». Не желая терять лица, Александр II достаточно долго оставался на холме под огнем. Позже Александр II рассказывал сыновьям, как он «нечаянно попал под выстрелы и две-три гранаты перелетели через него». В этом случае охрана была бессильна уберечь его от шрапнели. Но Бог миловал. Император был достаточно ответственным человеком и старался излишне не рисковать, поэтому, выждав «положенное» время, он «скоро удалился»^>134.

За крестами отправились на фронт и многочисленные великие князья. На фронте побывали даже младшие сыновья царя – 20-летний великий князь Сергей Александрович и 17-летний Павел Александрович. Старшие сыновья Александра II – Александр, Владимир и Алексей получили ответственные должности, хотя для них это была первая война, и, что самое главное, любые их действия не подлежали критике. Это не могло не вызвать глухого недовольства со стороны офицерства. Военный министр Д. А. Милютин, находившийся в свите Александра II, отмечал: «Этот боевой почетный знак, так высоко ценившийся в общественном мнении, раздается теперь с такой щедростью, достается так легко, что начинает терять прежнее высокое значение»^>135.

Действительно, во время этой войны многие из великих князей награждались заветными белыми крестиками. Среди них были и сыновья Александра II. Так, великий князь Владимир Александрович участвовал в рекогносцировке 10 июля 1877 г.^>136 Надо заметить, что Владимир Александрович был самым «обстрелянным» из всех великих князей, побывавших на русско-турецкой войне 1877–1878 гг. Кроме этой рекогносцировки он участвовал в отражении турецких атак, усиленных рекогносцировок неприятеля, а также в наступлении войск, причем в одном из таких сражений под ним была убита лошадь.

Поэтому великий князь Владимир Александрович «в воздаяние отлично-усердной службы за время командования XII армейским корпусом и за боевые отличия» был награжден орденом Святого Владимира 2-й степени с мечами, орденом Святого Георгия 3-й степени («За отражение нападения Сулеймана-паши 14 ноября у Батинского моста») и золотой саблей с бриллиантами и надписью «За 14 и 30 ноября 1877 г.».

Последние награждения орденом Святого Георгия 1-й степени членов императорской фамилии состоялись именно в ходе этой русско-турецкой войны. 9 октября 1877 г. этим орденом был награжден великий князь, генерал от артиллерии, главнокомандующий Кавказской армией Михаил Николаевич. В орденских документах повод к награждению был сформулирован следующим образом: «За разбитие наголову Кавказскими войсками, под личным предводительством его высочества, армии Мухтара-Паши в кровопролитном бою 3-го октября 1877 года на Аладжинских высотах и принуждение большей части оной сложить оружие».