Став императором, Александр III буквально сразу же показал своей многочисленной российской родне, кто в доме хозяин. Так, он категорически исключил возможность прощания с Александром II своего двоюродного брата Николая Константиновича, сосланного за скандальное поведение еще погибшим царем. Он отправил в отставку не только министров отца, но и родного дядю Константина Николаевича.

Александр III, переехав в Гатчину, несколько дистанцировался от большой императорской семьи. При этом члены семьи, признавая харизму власти царя, его остерегались и недолюбливали: «Они боялись его (боязнь иногда входит в семейные традиции), но, за немногими исключениями, не чувствовалось с их стороны привязанности. Государь – исполнитель долга неудобен семье, не признающей ничего, кроме прав»^>194.

В результате Александр III позволил себе то, на что не решались его предшественники. В 1886 г. было высочайше подписано «Положение об императорской фамилии», согласно которому звание великого князя или великой княгини, соответствующее ему денежное вознаграждение, титул «императорское высочество», принадлежавший ранее всем членам императорской фамилии, отныне присваивался только детям и внукам императора и их женам. Все остальные получали звания князей императорской крови и титул «высочества», а также лишь единовременные субсидии. Конечно, это «Положение» вызвало бурю негодования, но это негодование проявлялось родственниками только у себя дома. Бюджету императорского двора это принесло существенное облегчение, поскольку расходы на содержание всей императорской семьи были значительно сокращены.

Конечно, к своим многочисленным родственникам Александр III относился по-разному. Как и всякий человек. Однако при нем Романовы, несмотря на всю клановость и обилие разных группировок, продолжали оставаться большой, но семьей. Александр III неукоснительно требовал, чтобы вся семья в обязательном порядке собиралась на крестины, свадьбы, похороны и другие важные события. Он считал своим долгом раз в неделю устраивать большой обед для всех родственников. Но император внес и свои новшества в давнюю традицию семейных обедов. Из разговоров за столом было совершенно исключено обсуждение каких-либо общеполитических вопросов^>195. Этого правила придерживался и сын Александра III – Николай II. Однако после 1904 г. традиция больших семейных обедов прервалась^>196. При этом абсолютный запрет на политические разговоры сохранился и для малых семейных застолий.

С некоторыми из родственников император Александр III позволял себе пошутить. Иногда это были весьма сомнительные шутки с точки зрения хорошего тона. Один из мемуаристов упоминал о подобной «шутке» императора со своей троюродной сестрой – принцессой Евгенией Максимилиановной Ольденбургской: «Принцесса почти всегда была одета в костюм-тайер, иногда синего, но чаще светло-серого или бежевого цвета. Этому полумужскому наряду полагалось иметь сзади раскрывающиеся фалды. И вот мы все были свидетелями того, как Александр III, самодержец всероссийский, осторожно подкравшись сзади к принцессе, ни с того ни с сего раскрыл эти фалды и даже, манерно схватив кончиками пальцев, подержал их несколько секунд в таком положении. Спору нет, шутка эта была несколько дурного тона и какая-то чисто мальчишеская; вероятно, то была своего рода реминисценция тех невинных шуток, которые те же персоны шутили между собой лет сорок тому назад, когда они были детьми»^>197. Принцесса была, конечно, возмущена подобным мальчишеством российского самодержца.