- Ну вот и все, - наконец, подытожила Маргарита Ивановна, и мы все облегченно выдохнули. Устали все.

 Я направилась было к выходу, как услышала голос физрука позади.

- Серебрякова, ты как домой добираться будешь?

- Пешком, - удивилась я его вопросу. – Тут пару кварталов всего.

 Мне действительно хотелось прогуляться, развеяться, послушать музыку.

- Кораблев, проводи Серебрякову до дома. Поздно уже, - опять вставил Спартак. Я резко остановилась, чтобы отказаться, но не успела, потому что за спиной раздался безразличный голос ботана.

- Хорошо.

 Во мне опять поднималось раздражение. Сам бы он, конечно, ни за чтобы не пошел по своему желанию. Но раз учитель попросил, то конечно этот дохлый рыцарь проявил благородство. В своих беснующихся мыслях я так и не успела ничего им сказать, поэтому махнула рукой и через минут пять шла целенаправленно со двора, ощущая, как за мной следуют по пятам.

 Он даже не стал делать попытки идти рядом. Догадался, что пошлю его куда подальше?

 Так и шел немного поодаль, и со стороны вообще могло показаться что не вместе шли. Что за дурацкий вечер. 

 Когда раздался звонок от Никиты, я уже пребывала в прескверном настроении, и разговаривать мне с ним не хотелось. Но, конечно, трубку взяла. Пространно объяснила где я, решив не упоминать с кем иду. Тем более, я и правда иду одна. То, что он плетется за моей спиной в двадцати метрах никак не назовешь совместной прогулкой.

- Не расстраивайся малыш, увидимся завтра в школе, - успокаивал Никита, пока я жаловалась на причину своей задержки. – И вообще, осталось всего полмесяца, и мы полетим к океану. Здорово же?

- Да, - впервые вяло отреагировала я на слово "океан". – И с нами целый кортеж в виде учителей и родителей-волонтеров…

- Да слиняем от них запросто. Думаешь, будем на мелком бережку сидеть в их окружении в нарукавниках?

- Ты серьезно? Это же чужая страна… А если с нами что-то случится? - опешила я.

- Что с нами может случится? Мы уже все продумали.

- Мы? – я шла и ежилась от вечерней прохлады. Середина мая – никакой кофты я с собой не захватила, конечно. Днем тепло ведь, даже жарко. Кто же знал, что я в школе задержусь. Вообще теперь времени в ней больше провожу, чем дома.

- Ну да. Я, Птицын, Алексеев, Меньшиков. – Фу, Меньшикова терпеть не могу. Обезьяна огромная, с культурой воспитания соответствующей этому прозвищу. – Ну и ты, конечно. Из девчонок кого хочешь зови.

- И что вы продумали? – скептически спросила я.

- Удерем из серф-школы, арендуем мопеды и вперед к приключениям! – воодушевлено начал рассказывать Никита. Стало ясно, что мысль эту вынашивает не первый день. – Там столько всего посмотреть можно! Зачем нам на одном месте сидеть, охраняемые церберами?

- И как вы на глазах учителей решили удрать? – Я не особо прониклась идеей побега, попросту не веря, что от наших цепких преподавателей получится сбежать.

- Пока секрет, - загадочно ответил парень и замолчал. И внезапно спросил: - Ты одна в потемках идешь?

- Меня провожают, - помолчав с секунду, призналась я, и оглянулась посмотреть на своего провожатого.

 И тут же застыла изваянием, чуть не зажмурившись, увидев неожиданную картину.

 В ста метрах позади меня стояла группа из четырех человек, методично пиная лежащего на земле ботаника ногами. Точно не из нашей школы, иначе бы узнала по лицам. Кораблев даже не шевелился, не делал попытки ответить им, лишь прикрывая голову и сжимаясь от боли, когда кто-то попадал ему в живот. И не издавал ни звука.

 Желудок вместе с сердцем бухнули куда-то вниз, отдавая неприятным острым ощущением до кончиков пальцев. Телефон в руке задрожал. В трубке что-то настойчиво спрашивал Никита, а я лишь тупо уставилась на ужасное действие, как заколдованная.