– Да уж. Непьющий коп – это действительно тренд. От слова «трындец».

– Так вот, послушал я в промежутках между дринками за ихнюю полицейскую жизнь и ажно обрыдался.

– Что? Настолько всё фигово?

– Окстись, Митя! С чего ты взял?

– Сужу исключительно по боевикам с Аленом Делоном, который вечно боролся с ихней купленной на корню полицией. И, разумеется, по фильму «Откройте, полиция!» с Нуаре.

– Ну ты, блин, вспомнил. Это ж когда было!

– А сейчас типа не так?

– А сейчас там – у-у-у-у!.. – закатил глаза Зеленков. – Шоб я так жил! А также служил, получал и выходил на заслуженный отдых.

– Кончай уже интриговать! Давай поведай нам с Купчиной за буржуйские ндравы.

– Может, в другой раз? – усомнился Костя. – Боюсь, слишком долго рассказывать придется.

– А ты для начала хотя бы в общих чертах. Тезисно.

– Ну если тезисно… Тогда, пожалуй, начну с того, товарищи, что главный показатель работы полиции в Париже – это… – Зеленков выдержал паузу и обвел наноаудиторию вопросительным взглядом. – Это… Ну, какие будут варианты? Активнее, товарищи, смелее!

– Количество зарегистрированных преступлений, – предположил Петрухин.

– Количество раскрытых преступлений, – поправил Купцов.

– Главный показатель работы французской полиции – это общественное мнение. Которое изучается независимыми социологическими службами порайонно и помикрорайонно.

– Эвона как! – крякнул Петрухин и неодобрительно покачал головой. – Знакомая история.

– То есть?

– Получается, ежели вовремя заслать знакомому социологу ящичек какого-нить «бургундского крепкого розового», считай, показатели у тебя на кармане?

Зеленков снисходительно улыбнулся:

– Пардон, мсье Эжен, но я вынужден порекомендовать вам отправиться собирать окурки от сигарет «Голуаз» на бульвар Монмартр.

– Чего сказал? Переведи.

– Перевожу: «Хрен тебе, Егорка, собирай бычки!»

– А! В смысле?

– В том смысле, что ключевое слово здесь НЕЗАВИСИМЫЕ социологические службы.

– А разве такие бывают?

– У них – бывают! Ладно, идем дальше… Главный акцент в работе территориального отдела французской полиции – это дежурная часть. Где почти восемьдесят процентов обращений и сигналов отрабатывается сразу, в момент обращения.

– Да ладно!.. – усомнился Петрухин.

– Вот те мальтийский крест и медицинский полумесяц! – «побожился» Зеленков. – Причем именно что отрабатываются, а не расписываются, как у нас, участковым и операм.

– Которые благо если на следующий день себе в макулатурную папку положат, – ударившись в болезненные воспоминания, докончил Купцов.

– Вот-вот. Я, кстати, разок побывал непосредственно у них в дежурке.

– В каком качестве? Терпилы или подозреваемого? – ехидно уточнил Дмитрий.

– Хм… Очень смешно… Побывал в качестве стороннего наблюдателя. Так вот, там у них прям как на кухне – все буквально кипит. Вы только представьте, парни: буквально все скандалы, инциденты, даже самые мелкие происшествия забиваются в компьютер.

– На фига?

– А чтобы в случае повтора машина сама выдала аналитику.

– Охренеть! – разинул рот Петрухин.

– А у нас тем временем, похоже, собираются подсократить и дежурки, – вздохнул Леонид. – Привет заявителям!

– Поехали дальше, – продолжил экскурс «в их нравы» Зеленков. – После дежурки все внимание местных шефов полиции уделено патрулированию улиц.

– Конному?

– Почему конному?

– Ну там же – Сена?

– Тебе бы, Митя, все шуточки шутить. А я, между прочим, сейчас серьезно.

– Молчу-молчу. Продолжай… Котик.

– Короче, в центре Парижа в штатском работают практически все. Даже полицейские типа нашей милиции общественной безопасности. У них там в арсенале лжеусы, лжепарики и прочая маскирующая амуниция.