– Поддержит веселье. Идем, дорогая.

Они вышли из столовой.

– Ба, а он какой?

– Увидишь.

На кухне царил аквамариновый полумрак, окна от полуденного солнца прикрывали шторы цвета глубокой морской воды, солнечные лучи, пробиваясь сквозь них, приобретали такой же глубоководный оттенок.

– Ром, – позвала Моди, – Ром!

– Иду, – зевнул голос откуда-то из воздуха.

Мира ойкнула и спряталась за бабушку.

– Не бойся, милая, он не страшный, просто безобразник невоспитанный и всегда преувеличивает. Ром! Ты заставляешь нас ждать!

Возник растрепанный юноша и завис в полуметре от стола.

– Ай! – взвизгнула Мира. – Бабуль, у нас тут привидение! Прямо тут! Прямо у нас!

– Ром не привидение, он житель другого мира, откуда пришла и я, и твоя мама, и ты сама. Семья Рома уже не первое поколение служит нам…

– Ба, у нас что, есть собственные рабы?! – в ужасе прошептала Мира.

– Я бы сказала – помощники по хозяйству.

– А где его семья?

– Видишь ли, Ром и вся его многочисленная семья – народ флоинов. Испокон веков они преданно слу… помогают нам – народу неолитов.

– Они что ли призраки? Ну, в смысле мертвые?

Ром плавно покачивался над столом, поглядывая на Миру.

– Нет, это такой народ. Отслужив положенный срок верой и правдой, флоин обретает форму, тело и может начинать свою жизнь, но большинство по старой памяти все равно селятся рядом с бывшими хозяевами и живут добрыми соседями.

– С ума можно сойти! У нас все это время жило самое настоящее приведение, булочки мне пекло, суп варило…

– Я тебе еще пеленки менял и молоко грел до температуры 36, 6 градусов, – изрек Ром.

– Как так? – растерялась Мира. – Бабуль, как он мог менять мне пеленки, если ему от силы лет двадцать?

– Флоины взрослеют гораздо медленнее нас.

– Ой, сколько сразу всего, – вздохнула Мира, – голова кругом. Неужто, бабуль, нельзя было как-то постепенно?

– Вообще-то я надеялась, что сон не придет, подождет еще годик, ты бы повзрослела, но нет, чувствую, мой сон уже на пороге. Считаю, что с Ромом я тебя познакомила, идем теперь в гостиную.

– Я свободен? – осведомился Ром.

– Да.

Вечерело, солнечные квадраты и прямоугольники на полу вытянулись, стали оранжевыми.

– Бабуль, – Мира присела за стол, жадными, любопытными глазами глядя на бабушку, – покажи мне эту дверь прямо сейчас!

– На сегодня достаточно, – улыбнулась Моди, – завтра ты сможешь не только увидеть ее, но и отправиться в гости к своему отцу.

В не зашторенное окно комнаты Миры лился голубоватый лунный свет. Лежа в кровати, она наблюдала за его течением, свет казался снежным. Подняв руку, она осторожно коснулась пальцами луча, он показался упругим и прохладным.

– Не спится? – из темноты материализовался Ром.

Он подлетел к лучу, улегся на него, вытягивая ноги, и тут же соскользнул вниз. Мира рассмеялась.

– Тебе не больно?

– Нет, – Ром взлетел почти к самому потолку, – это я специально, чтоб тебя развеселить.

– Ром.

– Чего? – он примостился на высокую спинку кровати.

– Ты моих родителей видел?

– Угу.

– И… какие они?

– Ну-у-у…

– Кажется, я слышу чьи-то голоса! – дверь внезапно распахнулась, на пороге стояла Моди. – Это что тут за полуночные дискуссии? Немедленно спать! Ром!

– Уже исчез, – юноша растворился без следа.

– Мира, – голос бабушки сделался тише и мягче, – завтра, возможно, настанет один из самых главных дней твоей жизни, ты попадешь в иной мир, начнешь познавать его и самою себя, познакомишься со всеми остальными членами своей семьи. Ты должна отдохнуть, набраться сил, как следует выспаться.

– Бабуль, ни в одном глазу сна нет, – вздохнула девочка. – Столько всего в голове крутится.