Исторические скачки – это такие явления, для совершения коих еще не приспело время, не подготовлены умы, не выросли люди. Но и скачки эти – это историческая «проба пера и чернила»: не дозрели люди, так поймут, что надо дозревать; не доросли старые умы – так дорастут молодые, благо старыми умами им солнце указано, свет зажжен – к свету-то и потянутся молодые поросли. Но уже самые скачки показывают, что явление назревает.

А порывы человечества – это его естественное творческое напряжение, без которого немыслима жизнь, немыслимо развитие. Только напряженное состояние факторов творчества – всякого творчества, и физического, и духовного, только потенциальность не только материи, но и духа – плодотворны: потенциальность и напряжение мускулов в физическом труде, потенциальность и напряжение мысли и фантазии в художественном творчестве, потенциальность и напряжение материи в процессе органической жизни – вот чем создается мир и все в нем видимое и действующее. Потенциальность и напряжение гоняют светила небесные, эти неисчислимые миры, всю вселенную, по указанным им этою самою потенциею путям, словно лошадей на корде. Сравнение кавалерийское – правда; но что ж делать, когда без напряжения и лошадь разучилась бы ходить?

Вся история человечества представляет ряд более или минее напряженных порывов.

– Все это, мой друг, казацкие наезды – история-то ваша… Мир только нами, казаками, и держится…

– Едва ли, генерал… Вон посмотрите теперь на этого Наполеона…

– Да ты что мне все в глаза суешься со своим Наполеоном, словно оса!.. Я еще не чихнул, а ты уже здравствуешь…

– Да вот вы, генерал, все своих казаков возносите – они-де всему свету голова. А вон Наполеон не казак, а какую вселенскую кашу заварил…

– Не казак!.. Нет, братец, Наполеон-то и есть казак, только воровской. А ты послушай прежде, а там и спорь… Молод еще!

– Слушаю-с.

– То-то… Я говорю казак – не все казак, что с красным лампасом… Вот ты и не казачьего роду – немец какой-то, а все-таки казак.

– Что ж такое, по-вашему, казак?

– А вот что, брат: я тебе примером, притчей этак, из нашей же истории объясню… Читал ты о Прометее? Прометей был первый казак на земле.

– Это потому, что он небесный огонь скрал?

– А хоть бы и потому! Говорят, что казак – вор. Ну и Прометей вор. Да дело-то, братец ты мой, не в том, дело не в словах, а в сути. Вот видишь ли: греческие боги, вот как и мы, грешные, обленились, заспались, заразвратничались; Юпитер-то себе подагру да почечуй нажил, ну – и раскис совсем старик, а бабы его там разные, Юнонки да Венерки, за нос водят, – совсем старик забыл о земле, о людях. Ну а коли боги обабились, так за ними люди и подавно: только и знают, что Афродите молятся, да Фаллоса чествуют – одним словом, кабак на земле. Вот и проявись донской казак Прометейка. Ходит это он по Олимпу с трубочкой, посвистывает. Ночь. Все боги храпят вокруг костра. А костер-то горит небесным огнем – да и потухать начинает. Вот Прометейка подойди к костру да тихим манером и сгреб в свою носогрейку уголек небесного огонька да на своего меренка, да и марш на Дон, то бишь на Кавказ… С тех пор этот огонек и ходит по земле: у кого в душе есть этот огонек, тот не спит, – тот – казак, тот дело делает и мир завоевывает… Так ли я говорю? А?

– Да, пожалуй, что это правда, генерал.

– Еще бы не правда! Казак и всю-то вашу историю построил… Вот хоть бы другой казак – Магометка. Этот вон со своими халифами полмира скрал…

– И солоно от него пришлось, генерал.

– Солоно – что говорить! Да и куда ни глянешь – все казаки миром заправляют… А там Америку кто открыл? – Казак Колумб! Это верно! Ну, после него и поднялись все в поход – открывать новые земли да завоевывать их: эти Кортецы да Пизары, эти Васьки Гамовы – все по-нашему, по-казацки! Как взбудоражутся люди, как гикнут «марш-марш!» – только тогда и сделают что-нибудь… Так и Наполеон: «Идите, – говорит, – французы, завоюем свет…» И пошли разбойники…