Алек усмехнулся.

— Слог – прекрасен. Но доводилось ли вам читать его ранние книги? Там слова горели. Я чувствовал каждой фиброй души его любовь к своему творчеству. В этой книге я увидел, что он устал.

Девушка опустила глаза. Она никогда бы не подумала, что Алек принадлежит к числу людей, которые читают, и более того, читают не просто для галочки, но вдумчиво.

— Если вам нравится Теос Драйн, вы оцените Калию Ловаро. Из-под ее пера вышел великолепный цикл из семи книг, в каждой из которой она взывает к добродетели людей. Если мне не изменяет память, название первой книги – «Милосердие».

— Кажется, вы довольно начитаны, - проговорила Эрика, не поднимая глаз.

Почему-то в ее голове вспыхнула сцена, когда Густав сжег в камине все ее книги, говоря, что это пустая трата времени, и что книги, в любом случае, не учат ничему хорошему.

— Как и вы, моя леди?

Девушка улыбнулась краешком рта и взглянула прямо в глаза Алека.

— Я - не ваша леди, милорд. Я уже говорила, что помолвлена, но если вы не расслышали, то повторю. Меня уже связывают обязательства перед другим мужчиной.

Он некоторое время удерживал ее взгляд, а потом посмотрел на стену позади нее и сжал зубы.

— Данное обстоятельство не может меня остановить. Я же знаю, вы тоже…

Мужчина посмотрел на нее, а затем, вдруг неожиданно обхватил ладонями ее затылок и прижался губами к ее губам, целуя. В первое мгновение она замерла, но потом резко оттолкнула его и встала, глядя на него со смесью смущения и недовольства. Книга со стуком упала на пол, страницы распахнулись.

— Что вы делаете?! Читаете о добродетели людей, а сами пытаетесь добиться расположения почти замужней дамы! По-моему, это характеризует вас не с лучшей стороны!

Алек тоже поднялся, глядя себе под ноги. На его лице показалась неуверенная, мягкая улыбка.

— Полагаю, я совсем потерял голову от чувств…

У Эрики перехватило дыхание, но она постаралась взять себя в руки.

— Вы совершенно правы. Я вел себя недостойно. Но позвольте хотя бы быть вашим другом.

Он взглянул на нее, и в его глазах, подернутых дымкой печали, она увидела свое отражение. Почему Алек так расстроен? О каких чувствах он говорил? Это не могли быть чувства серьезные, ведь они знали друг друга всего пару дней. Но все же… Отчего и у нее на сердце было неспокойно?

— Только другом, леди Эрика…

— Хорошо, — наконец, согласилась она. — Но, если я замечу, что вы пытаетесь пересечь тонкую границу нашей дружбы, я тут же прекращу всякое общение с вами.

Он улыбнулся и кивнул.

— Я так…

— Лорд Астайн! – воскликнула служанка, вбежавшая в этот уединенный уголок огромной библиотеки. — Ваша матушка!

Алек резко развернулся к девочке, которая никак не могла отдышаться от бега.

— Она наверху. Милорд просил вас явиться немедленно!

Мужчина тут же сорвался с места, и Эрика осталась одна, с беспокойством глядя вслед убежавшему Алеку. Что же там случилось? Что-то серьезное?

А потом она широко распахнула глаза.

Ведь достопочтенная леди Астайн была на прогулке вместе с Лисой!

Эрика быстро пошла наверх в покои подруги, стремясь проверить, все ли с ней в порядке. Она сама не запомнила, как миновала ступени и путь по коридору, но внезапно ее привлекли голоса, доносившиеся из соседней двери.

— Что это значит, Малкольм?! – закричал Алек. — Что ты сделал с моей матерью?!

— Ты же знаешь, что я ничего не делал, — проговорил лорд Ледяных гор своим спокойным тоном.

— Ты не видишь?! Она сошла с ума! – его голос сорвался. — Почему на нее подействовало твое проклятье?! Отвечай мне, брат!

Послышался звук удара, что-то разбилось.