– Ты всегда была идеальной подружкой невесты. – Одри засунула лилию Элоизе за ухо. – А я далеко не каждый день была хорошей невестой.

– Ты моложе меня на три года. И очень расстраивалась, если что-то не получалось.

– Это и теперь иногда со мной бывает.

Улыбка Элоизы стала грустной.

– Помнишь, как мы оборвали все розы в саду? – Она поправила лилию за ухом. Аромат цветка напомнил ей детские набеги на тщательно ухоженный мамин сад. – И ты взяла вину на себя.

Одри закатила глаза и впилась в свое пирожное:

– Не самая страшная жертва. Я редко попадала в переделки. И плакать я умею лучше, чем ты. Ты всегда все принимала стоически.

– Я не люблю плакать. – «На публике, по крайней мере», – уточнила про себя Элоиза.

– Слезы порой бывают на вес золота. Я, может быть, и младше тебя, но послушайся моего совета. – Одри пристально посмотрела на отца, жениха и Джона. – С мужчинами надо использовать любое оружие, которое у тебя есть.

– Спасибо за совет. – Элоиза не думала, что когда-нибудь воспользуется им. – Но давай вернемся к разговору о твоей свадьбе. Нам очень много предстоит сделать всего за пару недель.

Элоизу мучили размышления по поводу того, что Одри выходит замуж за человека с сомнительными связями. Ее маленькая сестренка отметала все предупреждения и даже грозила, что убежит и обвенчается тайно, если Элоиза не будет держать свое мнение при себе.

Одри взяла еще один цветок из вазы – для себя:

– А как насчет Джона Лэндиса?

Элоиза пожала плечами, и ей вдруг захотелось сладкого.

– Он – мой парень. – Она отломила кусочек от единственного оставшегося пирожного. – Только и всего.

– Думаю, тебя не надо будет сегодня отвозить домой, – заметила Одри с тем лукавством, которому научилась еще тогда, когда Элоиза впервые начала встречаться с молодым человеком. Это был сын библиотекарши. Иногда ему удавалось завладеть ключами от читального зала, чтобы Элоиза могла спокойно работать по вечерам.

– У меня тут машина.

– Один из братьев Джоуи отгонит ее домой. – Одри приподнялась на цыпочки. – Эй, Лэндис! Моя сестра готова ехать. Может, твой шофер подаст ей лимузин? Элоиза сегодня целый день провела на ногах.

Джон посмотрел на Элоизу взглядом хищника. Она уже видела этот взгляд в тот миг, когда сняла платье и легла с ним в постель.

Элоиза сунула в рот кусочек пирожного и постаралась убедить себя, что таким способом она удовлетворит и другой, более глубокий голод, который напал на нее с новой силой сегодня вечером.

Элоиза попыталась удобнее устроиться на сиденье лимузина.

Снова сесть в машину Джона для нее было проще, чем обсуждать, кто доставит ее домой, на глазах у репортеров, пишущих для скандальной хроники. Но, оставшись наедине в Джоном, Элоиза усомнилась в правильности своего решения. Дорога до дома неожиданно стала бесконечно длинной.

В поисках какой-нибудь – какой угодно – темы для разговора Элоиза дотронулась до мини-принтера и ноутбука, около которых сидела. Она хотела пошутить на тему о том, что неплохо бы заглянуть в «Фейсбук» по дороге, но замолчала, когда ее пальцы коснулись отпечатанного листа.

Она посмотрела внимательнее, не сумев удержаться. Ей показалось, что это какой-то чертеж.

Но Джон тут же отобрал у нее листок и спрятал в портфель.

– Почему ты стесняешься фотографов? – поинтересовался он.

– Я предпочитаю жить незаметно. Не все рвутся попасть на первую полосу.

Ух! Это звучало почти обидно, но Джон решил поиграть у нее на нервах:

– Избегаешь прессы из-за своего отца? Ты не можешь прятаться всю жизнь.

Чувствует ли он, как соприкасаются их бедра? Элоиза сняла руку с принтера и немного отодвинулась: