- А эскалатора у вас тут случайно нет? – ляпнула я, подсчитывая ступени и сбиваясь после 80.
- Чего? – не понял здоровяк. Махнула рукой и, тяжело вздохнув и настроившись на тяжёлый многочасовой подъём, поплелась к препятствию.
- Ты куда пошла? – окликнул меня Рэй, заставляя остановиться.
- Как куда? В храм, - ткнула рукой в нужном направлении. Странный муж. Привёз жениться и спрашивает, куда пошла.
- Портал сделаем, ты туда до завтра ползти будешь, - озвучил он мои же мысли, усмехаясь моему незнанию.
- А нельзя было из дома портал делать? – огрызнулась я.
- Нельзя. Небесный храм постоянно перемещается.
Заткнулась, отвернулась, и вообще отошла к Энтони. Рэйвен заработал руками и создал воронку, от которой у меня всегда мурашки по коже; я схватилась за локоть здоровяка и ступила вместе с ним в портал.
Как говорил старик Хоттабыч – Трах-Тибидох-Тибидах! Пара секунд, и мы внутри храма. Что имеем в сухом остатке: гостей нет, темно, впереди нас стоят трое старцев в хламидах. У двух из них золотые кубки в руках, а тот, что в середине, держит золотой кинжал. Сглотнула и попятилась к выходу, буквально через минуту уткнувшись спиной в грудь Энтони – они же не будут меня резать, правда? Я не согласная.
- Не бойся, это для нас, - шёпотом пробасил здоровяк, тихонечко сжимая мою ручку на сгибе его руки.
- Хорошо, - немного выдохнула.
Мы дождались остальных и подошли ближе. За спинами старцев я увидела статую женщины. Она стояла, раскинув руки в разные стороны, а на раскрытых ладонях держала клубок из белой магии в одной руке и клубок из тёмной магии в другой. Половина её лица была светлой, половина - тёмной. Причём, белая магия была с тёмной стороны, а чёрная с белой. Из одежды на ней ничего не было, но все интимные места прикрыты тьмой, а на животе изображён знак инь-янь. Точно такой, как у меня на запястье.
- Добро пожаловать, дочь двуликой! – привлёк внимание важный жрец с кинжалом и поклонился, двое других тоже.
Вот как надо общаться с дочерью! Я стрельнула глазами в Рэйвена, подмигивая и шевеля бровями – одним словом, всячески демонстрировала – мол вот, учись, пока я жива. Мужчина взгляды проигнорировал, ехидно улыбнулся и протянул свои руки к кубку.
Жрецы уселись в позу лотоса прямо в воздухе и запели ритуальную песнь, погружая всё помещение в темноту. Здоровяк отпустил мою руку и отошёл подальше, оставив совершенно одну. Я немного запаниковала и стала оглядываться, раскинув руки, пытаясь поймать хоть кого-то. Но сколько ни кидалась в разные стороны – не могла нащупать жрецов или алтарь. Не успела я совсем впасть в истерику, как тьма медленно рассеялась, и передо мной один за другим начали выходить мои женихи. У каждого из них были порезаны запястья, и кровь из ран стекала прямо на пол. Мужчины окружили меня, передавая друг другу кубок. Последним из него отпил Салем и передал мне.
- Вино, - тихо сказал он, видя моё замешательство.
Пригубила слегка кислый напиток и вернула тару. Следом к моим рукам перекочевал второй кубок, на этот раз смело отпила. Во втором кубке была кровь. Меня замутило, кубок выпал из рук, я схватилась за горло, но пронзившая боль в руке, заставила забыть обо всём. Я вскрикнула, прижимая вторую руку к груди и расширенными от ужаса глазами уставилась на запястье, глядя, как на коже проявились и потемнели пять полосок.
Совершенно не слушая, что там говорят жрецы, я медленно уплывала в темноту. Оседая прямо в центре храма, окружённая гадскими мужьями, которым не нужно было даже моё согласие.