Дома. На сердце Марии Алексеевны потеплело, девочка, не осознавая, произнесла это слово. Этот ребёнок появился в её квартире, словно радуга на небе после ненастья. Пока родители Арины находились в алкогольном тумане, она много времени проводила у неё.

– Ой, отчего так холодно? – Арина поёжилась. Куртку она сняла ещё в прихожей.

С утра накрапывал дождь, температура на улице опустилась до пятнадцати градусов. Воздух, насыщенный влагой, через открытую форточку проник в квартиру и выхолодил комнаты.

– Проветривала и забыла закрыть окно, – всплеснула руками Мария Алексеевна. Оказывается, она не замечала холода. Потрогала свой лоб – горячий.

«Не хватало ещё заболеть, – усмехнулась она столь глупой мысли. – Разве не обострение болезни было несколько часов назад? Но не простуда, – рассердилось здравомыслящее существо внутри, – а теперь ты и её подхватила».

– Арина, марш в ванную мыть руки и к столу.

– Ой, мой любимый суп с галушками, – обрадовалась девочка, заглядывая в поставленную перед ней тарелку.

Мария Алексеевна положила на блюдце гренки, налила в кружку кисель.

– Ешь. Как дела в школе?

– Хорошо. Получила три звёздочки, одну по чтению, одну по математике и ещё по английскому. Вот, – похвалилась Арина и покосилась на Марию Алексеевну. – Бабушка, ты сегодня такая красивая. Но мне это совсем не нравится.

– Не нравится, что я красивая, – слабо улыбнулась Мария Алексеевна.

– Бабушка, лицо у тебя белое, как у снегурочки. Тебе плохо? Ты собралась умирать? Не надо! – губы Арины скривились, личико сморщилось, она горько заплакала, роняя крупные слёзы в суп.

Мария Алексеевна поразилась проницательности ребёнка, получается: нарядный вид её не обманул.

– Не умру. Пока, – на всякий случай добавила она. – Не умру. Мне ещё многому надо тебя научить.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Арина глотала суп вместе со слезами, отчего-то плохо дышалось. Так она чувствовала себя, когда папа толкнул её кулаком в грудь за то, что нечаянно опрокинула бутылку водки на столе. Тогда тоже было не вздохнуть, и не крикнуть, тело будто сжали в железных тисках. Ей не хотелось расстраивать бабушку, и она пропихнула в себя весь суп.

– Аринушка, допивай чай и сбегай к бабушке Поле, пусть придёт ко мне.

Полина Ярославовна, явившись на зов подруги, принялась её отчитывать.

– Снова забыла лекарства принять? Что за беспечность? Хочешь, чтобы инсульт повторился?

Мария Алексеевна покачала головой.

– Не шуми Поля, не пугай Арину, – она улыбнулась девочке. – Иди, солнышко, делай уроки, а мы с бабушкой Полей поговорим.

Арина нехотя подчинилась. Уселась в зале за круглый стол, разложила на клеёнке весёленькой расцветки свои тетради.

Мария Алексеевна закутала плечи в шерстяной платок и, немного смутившись, произнесла:

– Поля, займи до пенсии пару тысяч.

– На лекарство не хватило, – догадалась Полина Ярославовна. – Какого чёрта молчала? Сколько дней не пила препарат?

Мария Алексеевна утомлённо откинула голову на спинку дивана.

– Не шуми, всего два дня.

– Давай рецепт, сбегаю в аптеку. Я понимаю, ты заботишься об Арине, но и о себе подумай. Ты не миллионерша, а пенсионерка с мизерной пенсией. Почему ты должна кормить и лечить за свои деньги чужого ребёнка? Хорошо её родители устроились. Пьют, веселятся, в ус не дуют, им плевать на девочку, а ты должна последние гроши отдавать, чтобы купить еду для неё.

– Тише, Поля. Не дай Бог Аришка услышит. Чего ты про еду заговорила? Эта бедняжка ест, словно воробей. Какие там расходы. Ну да потратила деньги на лекарство для неё – на своё не хватило. Так это моя вина. Могла бы у тебя перехватить, но решила дотянуть до пенсии.