- Что-то не хочется.

- С Кириллом повидаешься.

- С кем?

- Кирюху помнишь? - спрашивает отец. - Старший сын Тимура и Кристины.

- Помню…

Если честно, смутно. Он постоянно пропадал в Дубае, начиная с последних классов школы. Учился там в каком-то колледже, потом в университете. А после, вроде, занялся бизнесом. И, как говорит Ваня, уже четыре года не приезжал.

- Его, наверное, вообще не узнать, - радостно произносит мама.

А я вообще не понимаю: чему она радуется?

Лично я уже третий день не могу даже изобразить улыбку.

Разговор продолжается. Никитка сообщает, что пойдет на днюху. Конечно, там толпа его ровесников. А мне там делать нечего. Конечно, я всех знаю. Но особо близко ни с кем не дружу.

А сейчас мне так тошно, что даже с Региной не хочется разговаривать.

- Ксюш, что с тобой такое? - вдруг спрашивает мама.

- Ничего.

- С Платоном поссорилась?

- Вообще-то мы расстались. Три дня назад.

- Вот это новость! - вскидывается Ваня. - Что он сделал?

- Ничего.

Рассказывать ему о сцене в душевой я не собираюсь. Тем более, за семейным столом.

- Вот и умница, - вставляет папа. - Платон этот - редкий удод.

А кто не удод? Вокруг сплошные удоды… Даже те, кто прикидывается нормальным байкером.

- Девочка моя… - Мама обнимает меня и гладит по голове. - Почему ты не сказала?

- А зачем?

- Ну… Когда поделишься, становится легче. Пойдем, поболтаем.

Мама пытается увести меня из-за стола.

- Не хочу. Мам, у меня все хорошо. Правда.

- Тебе надо развеяться. Давай завтра пройдемся по магазинам. Поищем подарок Кристине. И себе по платьишку купим. Чтобы было в чем красоваться на дне рождения. Ты обязательно туда пойдешь!

21. 20

Ксюша

- Дочь, оказывается, ты у меня такая красавица!

Я выхожу из примерочной в летнем голубом платье чуть выше колена, с открытой спиной и модным кружевом по низу. И мама как-то слишком уж удивленно меня разглядывает.

- Ты только сейчас заметила? - не без сарказма спрашиваю я.

- Нет, но… Сегодня я как будто увидела увидела тебя другими глазами.

- С чего это?

- Вот и я такая иду по торговому центру и думаю: а с чего это все парни на меня шеи сворачивают? А потом понимаю: это не на меня…

- Может, и на тебя.

- Ну нет. На меня, конечно, посматривают мужчины. Но далеко не в таком количестве и не такого возраста. А вот ты у нас просто звезда! Ни один мимо не пройдет.

- Ну как платье? - спрашиваю я.

И верчусь перед мамой, которая сегодня не в меру болтлива.

- Супер! Берем.

Я закрываю шторку примерочной, а она продолжает:

- Ты как-то особенно расцвела в последнее время. А ведь еще в пятнадцать ты была…

- Гадким жирным утенком, - подсказываю я.

- Красивым пухленьким утеночком, - смягчает реальность мама. - Просто очаровательным!

- Я была толстой.

Это правда. Лет до пятнадцати у меня были пухлые щеки и толстая попа. А потом я резко выросла и все лишнее куда-то рассосалось. К моей радости.

- Ксюша, ну что ты такое говоришь? Ты была очень милой девочкой. И стала прекрасной девушкой. Просто модель! Хоть сейчас на подиум.

- Уже бегу, волосы назад, - бурчу я.

- Или замуж, - у мамы новая гениальная идея.

- За кого?

- За самого лучшего! Естественно.

Я закатываю глаза. Но она этого не видит…

* * *

Я не хотела идти на этот день рождения. Но от мамы разве отвяжешься? Она думает, что я грущу из-за расставания с Платоном.

Да я этого Платона не вспоминала вообще ни разу! У меня даже злости к нему нет.

Вся уходит на подлого гадкого Квазимодо.

Вот кого я ненавижу изо всех сил. Вот просто… есть не могу от ненависти!

Козел. Гад. Мудак!

Как он мог так поступить со мной? Воспользовался моим расстроенным состоянием, напоил, соблазнил… Наврал с три короба. “Я тебя никуда не отпущу, ты моя навсегда, я никогда не встречал никого на тебя похожего…”