Устав от ходьбы, он поймал такси. Возле отеля пересек улицу и подошел к газетному киоску, заваленному журналами с портретами кинозвезд на обложках. Джек купил парижскую «Трибюн» и посмотрел на стопки англоязычных книг в ярких мягких обложках. Его внимание привлекла книга, сдержанностью своего оформления выделявшаяся среди изданий, украшенных изображениями шикарных полулежащих красоток и джентльменов с револьверами. Он взял в руки неброский томик. Это был сборник стихотворений Катулла, переведенных английским поэтом. Джек решил, что Катулл – это именно то, что ему требуется после видений, навеянных стенами Форума; купив книгу, он направился в отель.

Забирая свой ключ у портье, он испытал легкое разочарование – в его ящике не лежало никакой корреспонденции. «Что ж, – сказал себе Джек, – обойдусь обществом Катулла».

Скинув туфли и пиджак, расстегнув воротничок рубашки, он устроился в гостиной и начал читать.

Внезапно зазвонил телефон. Джек дал ему прозвенеть дважды, наслаждаясь предвкушением того, что сейчас услышит в трубке знакомый голос. Подняв ее, он произнес:

– Алло.

– Мистер Эндрюс? – спросил какой-то мужчина.

– Да.

– Вы меня не знаете. Я – Роберт Брезач. Не могли бы мы с вами встретиться, мистер Эндрюс?

Голос, как показалось Джеку, принадлежал вежливому, молодому, образованному американцу.

Джек взглянул на часы. Уже перевалило за полночь.

– Нельзя ли обождать до завтрашнего дня?

– Я – друг мистера Деспьера, – сказал незнакомец. – Дело не терпит отлагательства.

Джек вздохнул:

– Ладно. Я в номере 654.

Джек опустил трубку, испытывая раздражение. Это было так похоже на Деспьера – послать к нему друга, способного настаивать на встрече в первом часу ночи.

Джек отнес Катулла в спальню. Он постеснялся оставить томик на виду, тем более что он был тут единственной книгой, не считая путеводителя по Риму, купленного Джеком в лавке на берегу Сены и привезенного сюда в надежде, что удастся посмотреть достопримечательности. Если гость окажется наблюдательным и сообщит Деспьеру о том, что видел эту книгу в номере Джека, Жан-Батист, несомненно, решит, что томик Катулла – декорация, с помощью которой Джек пускает своим посетителям пыль в глаза.

Раздался стук. Джек подошел к двери гостиной и открыл ее. У порога стоял высокий человек в пальто цвета хаки с капюшоном и деревянными застежками.

– Входите, – сказал Джек и сделал шаг в сторону, чтобы Брезач мог пройти через маленькую прихожую в комнату. Закрыв дверь, Джек проследовал за гостем. Оказавшись в комнате, Брезач повернулся и посмотрел на Джека. У русоволосого, коротко подстриженного и очень красивого молодого человека лицо было таким же худым и нервным, как у Стива, сына Джека. Брезач стоял, с любопытством разглядывая Джека сквозь стекла очков серьезными внимательными глазами.

– Я убью вас, Эндрюс, – сказал Брезач.

Кажется, он произнес что-то еще, подумал Джек, недоумевающе улыбаясь своему гостю, но разобрал только эти слова.

– Что вы сказали? – спросил Джек.

Молодой человек держал руки в глубоких карманах пальто. Вдруг он резко вытащил правую руку, и Джек увидел в ней складной нож. Раздался щелчок, и свет лампы отразился тусклым зайчиком на длинном лезвии. Блестящая стальная поверхность играла в дрожащей руке Брезача. Высокий, крупный, в свободно скроенном пальто, с окаменевшим лицом и глазами, прикованными к Джеку, он молча стоял посреди комнаты; выражение его лица было жалобным, умоляющим.