«Ирма, ты опять со всем своим весом на его больной мозоли потанцевала?»

         - Ирма, ты слышала, что я сейчас сказал? Почему ты не отвечаешь? Или, - проницательно так, - ты не одна? Эта женщина, Ирина, она здесь? Позови ее.

         «Ирма, не смей! Я каждый день общаться с твоим мужем не подписывалась! Ирма!»

         Вот же. Предательница.

         - Ира?

         И как догадался-то. Умник.

         - Какая у тебя жена послушная. Когда ей это надо. Абдулла! У тебя ласковые жёны! Мне с ними хорошо!

         Не понял. Стоит моргает. Филин сонный.

         - Не бери в голову. Это мой местный фольклор. Что ты хотел?

         Смотрит, как палач на уже выбранную жертву.

         - Что ты делала с моей женой?

         Он совсем больной на голову?

         - Прости? Я? А может, ты? Что ты с ней делаешь? Кто ж так с человеком обращается?

         Хмурится:

         - Я тебя не понимаю. Она на всем готовом живет. Что не так?

         Он вот сейчас издевается, да?

         - Не так? А то, что она не двигается и заплывает жиром от бездействия, а то, как ее кормят? На этой еде прожить невозможно! Сам-то что ешь?! Мясо с кашами, небось?

         О! Глядите-ка на него. Мы-то, оказывается, и смущаться умеем, когда нам надо!

         - Но она молчит! Её все устраивает!

         Отличная отговорка. Сказал – и сразу все довольны.

         - Угу, конечно. Устраивает. Боится она тебя, вот и подчиняется. Слова поперек не скажет. Трусиха.

         - Почему?

         - Что – почему?

         - Почему она меня боится?

         Они что, оба-два, сговорились?

         - Ты у нее спросить не пробовал? Мне-то откуда знать?

         Отводит глаза.

         - Спрашивал. Она или молчит, или рыдает.

         «Ирма? Ирма, голосок подай, бриллиантовая моя. Что значит, «не знаю, как ему объяснить»? С мужем, вообще-то, разговаривать надо, хотя бы изредка, а не упорно в молчанку играть, чудо ты мое безголосое».

         - Слушай, а чем ты занимаешься?

         Нет, а что я не то спросила? Что так таращиться-то? Глазки ж из глазниц вывалиться могут.

         - Она тебе не рассказывала?

         А должна была?

         - Что не рассказывала? Сказала, что ты маг. Она, похоже, и имени твоего не знала, пока ты не представился мне в лесу. Все «муж» и «муж». Ну или «супруг».

         Ох. Язык мой – враг мой.

         «Прости, Ирма. Я его, похоже, все-таки довела. То ли до бешенства, то ли до инфаркта, еще не поняла. Вон как позеленел весь, словно лист стал. Банный».

         - Меня зовут Вартариус! Я – советник Императора и главный маг в этой стране! Черный маг!

         Упс… А патетики-то сколько…

         - Черный маг – это младенцев режешь? Ну тогда понятно, почему она тебя…

         Ой. Он теперь не зеленый. Он теперь серый. "А если его стукнуть, он станет фиолетовым в крапинку!"

         «Ирма, солнце, я тебя обрадую: он скоро коньки отбросит. Будешь богатой вдовой».

         - Ты хочешь сказать, что в твоем диком мире черные маги убивают детей???    

         Шикарный вывод. А логики-то…

         - В моем «диком мире» нет черных магов. По крайней мере, настоящих.

         Так, все, мне пора. Да здравствует будильник.

3. Глава 3

Чего ты дожидаешься? Исполнения всех желаний? Такое время не наступит! Такова цепь желаний: одно родит другое.
Сенека

Ирма:

         Они общались друг с другом, словно хорошие старые знакомые. И Ира его не боялась. Совсем. Даже несмотря на то, что он – черный маг. Это было очень необычно для меня. И что самое удивительное – он терпеливо сносил ее панибратский стиль общения, никак не пытаясь наказать за сказанное. А потом Ира исчезла. Он это мгновенно почувствовал и требовательно уставился на меня: