Едва проснувшись, она вылетела из дома точно по расписанию, а мне уже в пятый раз за семь дней досталась роль отца-одиночки. По пути к двери Вивиан спросила, не побуду ли я с Лондон весь день, и сообщила, что вчера так и не успела закончить сбор материалов, и вдобавок ей необходимо сделать еще кое-что по работе.

– Без проблем, – отозвался я, и мы с Лондон опять отправились к моим родителям. Мардж и Лиз уехали на выходные в Эшвилл, поэтому большую часть дня внимание моей мамы было безраздельно отдано Лондон. Но мама все-таки нашла время сообщить мне, что, поскольку я не справился с ее поручением и не уговорил отца сходить к врачу, Мардж сама отвезет его в понедельник.

– Приятно знать, что хоть кому-то из наших детей небезразлично здоровье их отца, – заявила она.

Ну спасибо, мама.

Отец по обыкновению пропадал в гараже. Когда я вошел туда, он выглянул из-под капота.

– А, это ты, – произнес он.

– Да вот, решил заглянуть к вам вместе с Лондон.

– Вивиан опять не приехала?

– Готовится к выходу на работу. В понедельник приступает.

– А-а, – протянул он.

– И это все?

Он вынул платок из заднего кармана и вытер пальцы.

– Ну что ж, это даже хорошо, – наконец высказался он. – Кто-то же в семье должен зарабатывать деньги.

И тебе спасибо, папа.

Посидев с ним в гараже еще немного – тем временем Лондон радостно пекла что-то вместе с бабушкой, – я устроился на диване в гостиной, где по телевизору показывали гольф. Я не играю в гольф и обычно даже не смотрю его, но заметил, что изучаю логотипы на сумках для клюшек и на рубашках, пытаясь прикинуть, сколько денег перепало рекламным агентствам, которым пришла в голову эта идея.

Меня угнетало буквально все.

За весь день я отправил Вивиан два сообщения и оставил голосовое, но ответа так и не получил. На звонок домой тоже никто не ответил. Подумав, что она, скорее всего, все еще занята, по дороге от родителей я заехал в продуктовый магазин, что обычно случалось редко. Как правило, за продуктами я ездил, только когда у нас заканчивалось что-нибудь из запасов или когда мне хотелось чего-нибудь особенного к ужину; я из тех покупателей, которые берут не тележку, а корзинку, как будто им не терпится покинуть магазин как можно скорее. Для Лондон я прихватил коробку макарон с сыром, нарезанную грудку индейки и груши – единственный полезный продукт, по случайности оказавшийся ее любимой едой. Для нас с Вивиан я выбрал бифштекс «Нью-Йорк» и пригодное для сашими филе тунца, которые мог бы поджарить на гриле, и к ним все для салата – кукурузу в початках и бутылку шардоне.

Я не только надеялся наверстать упущенный вечер свидания, но и просто хотел побыть с Вивиан. Хотел выслушать ее, обнять, поговорить о нашем будущем. Я понимал, что грядут перемены, и собирался пообещать, что мы преодолеем все трудности вместе, как семейная пара. Если Вивиан на работе почувствует себя состоявшейся и востребованной, возможно, она и дома будет пребывать в хорошем настроении. Если мы поделим родительские обязанности поровну, то сможем относиться друг к другу с большим уважением, а значит, узы, связывающие нас, станут крепче. Вечерами мы будем рассказывать, как прошел у каждого день, радоваться нашим успехам и поддерживать друг друга в трудную минуту, а поскольку и денег в семье прибавится, нам будет еще легче. Другими словами, все начнет меняться к лучшему, и сегодня – первый шаг на этом пути.

Но почему же тогда мне так тревожно?

Может, потому, что Вивиан так и не перезвонила и не ответила на мои сообщения, и, когда мы с Лондон вернулись домой, ее все еще не было.