Он так нагло заперся на пару, расселся на платформе, позади него белеет проекционный экран.

Сон рукой снимает, невольно вижу на белом полотне кадры прошлого вечера. Как он целовал, как он брал меня.

И я бессовестная, отвечала, пока нас не прервали. Собиралась получить сполна.

И теперь, спустя двенадцать часов - все кажется таким диким. Как я могла так отключиться - неясно.

- Повторяю вопрос, - взглядом он вскрывает меня, вспарывает. - Вы взяли без спроса. Вы виновны?

Виновен он, можно не сомневаться. Конечно. 

Ещё и наглости хватает спрашивать вот так при всех. 

Он ведь о нас с ним говорит?

Вчера он ушел босиком, в одном полотенце. И пропал.

Я ждала. Десять минут понадобилось, чтобы сообразить - беги уже отсюда.

Всю ночь мучилась в лихорадке, жарко и остро, от сидений в машине ломит все тело, не для сна они все таки.

Приехала на учебу, рассчитывала поспать на парах.

И вот сейчас. Он снова здесь, нарушает покой. Но ведь он уже взял, что хотел. Зачем пришел.

- А где бу-бу-бу, Михаил бу-бу-бу, - подаёт голос одногрупник, переживает, куда делся учитель. Сомневается, что этот нахальный брюнет, упакованный в черный костюм от Лагерфельда может быть преподом.

Он не может. Он сидит, закинув ноги на стол, он смотрит на меня.

А я на него.

- Ответ у кого-то есть? - настойчиво пристает он. - Яна. Что думаете?

Что ты оборзел.

Это мой институт. 

Его нужно прогнать.

Или самой уйти.

Забрасываю вещи в сумку, торопливо спускаюсь по рядам вниз. Толкаю дверь. Налетаю на препода.

Извиняюсь и отступаю.

Топчусь на месте, нервно надуваю пузыри из клубничной жвачки.

Он выходит не сразу, из аудитории ещё звучит смех и разговоры - извиняется, похоже. Мол, глупо вышло.

Зато какие красивые девушки у вас учатся.

Точно это говорит, слышу.

Закипаю.

И когда он, наконец, вываливается ко мне - хочется надавать пощечин. По самодовольному лицу. 

Он свежий, аккуратный, вкусно пахнет.

Не то, что я.

Сжимаю лямку рюкзака и цежу:

- Ну, чего тебе? Я занята.

- Уже нет, - он прикрывает дверь, намекая, что обратно я не вернусь. - Ты почему сбежала? - внимательно оглядывает меня, задерживается взглядом в вырезе блузки.

Тесемки он вчера порвал, снимая ее. И вырез получился глубоким и откровенным. Но другой одежды у меня нет.

- Зачем явился? - стягиваю ворот у горла.

- Ладно, вот так ты встречаешь, - он усмехается. - Привет. Поцелумся, может? Для начала.

На секунду мелькает подозрение, что это не он. Другой.

Потому, что нельзя так развязно себя вести после того, что было. Ни тени смущения.

Он подходит на шаг, и я отступаю, пячусь.

Он оглядывается в коридоре. Тихо, у всех пары. Улыбается, подаётся вперёд и вдруг стучит указательным пальцем по моему виску.

- Яна, солнце, что у тебя в голове? Адам домой вернуться не может. И ты не можешь. Ищут его, тебя. Почему меня бросила одного? Куда ты сегодня пойдешь? Жить в машине - такое себе удовольствие.

С ожесточением жую жвачку. 

Это точно.

Даже зубы не почистить.

Наличности у меня мало совсем, хватило на бензин, булочку и сок.

И на жвачку.

- В институт пришел я, - он опирается плечом на стену. - А могли прийти другие люди. И они бы, поверь, выяснять не стали. Имела ли ты право бумажки поджигать. Да? Едем.

Он двигается по коридору. Уверенный, что я ой, боже, пойду за ним.

Но я так устала за эти дни. Что ничего уже мне не страшно. Найдут - так найдут.

- Ян, - он останавливается, показывает часы на запястье. - У меня, думаешь, времени полно? Бегать за тобой. 

- Не бегай.

- Это не по-мужски, бросать красавицу в беде. 

- Требовать от красавицы плату натурой тоже не показатель мужественности.