- Почему валенком? – вытаращила на меня черные как уголь глаза тетя Нюра, от удивления перестав качать моего сына на коленке.

- Потому что кочергой покалечить можно!

Коляска, будь она неладна, наконец, отцепилась от несчастного порога и дала выкатить себя на дорожку.

Под отвисшие до земли челюсти бабушек я с той же очаровательной улыбочкой чинно подхожу к тете Нюре, забираю Егорку из ее рук.

- Спасибо, теть Нюр!

Усаживаю сына в коляску. Взмахиваю косой и гордо удаляюсь от подъезда.

Через некоторое время слышу в спину «Хамка».

- Тетя Валя, смотли какой у меня букет! – подбегает ко мне Аленка, Светина дочка, показывая букет из желтых листьев. Девочке шесть лет, а ее братику, Кириллу, три года, и он тоже торопится мне навстречу с букетом поменьше в вытянутой руке. Мама этих чудных, ярко одетых детей, сидит на лавочке, подставив солнышку конопатое личико. Отдыхает, пока дети развлекаются рядом.

Света старше меня на пять лет, а сдружились мы, еще когда я ходила беременной. Она сама подошла ко мне, пока я гуляла и, немного стесняясь, спросила, не нужны ли мне детские поношенные вещи. Так мы и дружим с тех пор, наблюдая, как растут наши дети, помогая друг другу по возможности.

- Очень красивый букет, - после стычки с соседками заставляю себя улыбнуться Аленке. – Привет, Кирюша. Ого, какие у тебя большие листики.

- Пливет. Я сам соблал.

- Молодец!

Сажусь рядом со Светой, принимающей солнечные ванны. Аленка оставила свой букет на соседней лавочке, забрала у меня коляску и с важным видом теперь катает Егорку, изображая мамочку. Напевает что-то себе под нос. Кирюшка продолжает копошиться в куче листьев, собранной дворниками.     

- Чего пыхтишь? – не открывая глаз, спрашивает меня Света.

- Да… бабки достали! Пока коляску вытаскивала, весь мозг чайной ложечкой выели.

- Что на этот раз? Опять на шум жаловались? Виталику кости промывали, чтобы ярче блестели?

- Если бы. Пристали с вопросами в кого у меня Егорка такой темненький.

- А в кого у тебя Егорка такой темненький? – оживилась Светка, открыв глаза и развернувшись ко мне на полкорпуса. Любопытство и азарт узнать что-то тайное читалось на лице подруги.

- Ну ты, Свет, хоть не начинай, а? В деда он. Я же говорила тебе.

- Ага-ага, - надула губы Света. Прищурилась, пытливо глядя на меня. Не верит.

- Свет, ну сама посмотри. У Егора носик мой, губки мои, ушки маленькие, ровненькие как у Витальки. Подрастет, будет сильнее похож.

- Сама-то в это веришь? Он уже сейчас другой, а дальше сильнее меняться будет.

- Я же говорю – в деда.

- Ну, в деда, так в деда. Слушай, а может у тебя в роддоме детей подменили? Ну а что, бывает же.

-  Света! – задыхаюсь от негодования. Ожидала от подруги поддержки, а получается наоборот.  - Егорка МОЙ сын! И не смей сомневаться!

- Ладно, ладно, - успокаивается конопатая, понимая, что другой информации не добьется. Оглядывается в поисках детей и, убедившись, что они рядом и в порядке, снова откидывается назад, прикрыв глаза. Я следую ее примеру.

Хорошо Светке. Ее Аленка – копия Ромки, а Кир похож на маму – такой же веснушчатый, круглолицый, с мимикой родительницы.

- Может мне в черный перекраситься, чтобы вопросов меньше было, а? – не открывая глаз, задумчиво спрашиваю совета.

- С ума сошла, Варька? У тебя такой цвет шикарный, свой, не вздумай трогать его, - не меняя положения, в тон моему отвечает Света.

- А как же Егорка?

- Егорка ТВОЙ сын, а все остальное, поверь, не важно. И всех любопытствующих шли в пешее эротическое без зазрения совести. Пару раз пошлешь, потом сами бегать будут.