Все же не могу сдержаться от искушения поделиться хотя бы с кем-то. Невозможно постоянно переваривать это в своей голове. Так можно и поехать.

Сэм присвистывает.

– Это серьезная заявочка. А причина?

– Он решил сделать из меня подсобного работника. Посуда, полы, продукты.

– Ни хрена ж… слушай, почему мне кажется, что вас связывает не просто знакомство в универе, Ди?

Закатываю глаза к потолку. «Потому что тебе не кажется!» – хочется проорать мне от безысходности.

– Пацаны от него, да?

Весь воздух разом выкачивают из легких.

– Что?..

– Да ладно, я же не тупой, Ди. Такое общение, как у вас, бывает, только когда сильно друг другу насолили. И когда были неравнодушны друг к другу.

Прикрываю глаза и выдыхаю.

– Это в прошлом все.

– Он не знает про пацанов?

– Нет! – слишком быстро выкрикиваю в трубку. – Не знает, Сэм. И, пожалуйста…

– Ой, ой, да я могила. Ваши разборки.

– Спасибо.

Сэм угукает.

– Но сегодня я тебя жду на вечеринке. Уверен, что он тебя не уволит, у нас же постоянно рук не хватает. А он не дебил кадрами раскидываться, тем более накануне такого события. Чаевых стрясешь с клиентов, а?

– Так нечестно.

Сэм ржет.

– Очень даже честно. Так что давай, готовь свой костюмчик, мать, а я приеду за тобой. Побесим твоего бывшего.

– А? Что ты там задумал, Сэм?

Меня пугает его веселое настроение. Обычно, когда он так начинает общаться, он что-то себе надумывает.

– Я? Да просто оттянуться. Нам же ничего не мешает вместе с клиентами зажигать. Наоборот, это их подстегивает и у нас посещаемость растет. Готовь свой костюмчик плохого полицейского, мать. До вечера.

И отключается. Но что-то мне подсказывает, что Громов не будет рад моему появлению и у нас случится очередная стычка.

Расслабляюсь. Отметаю идею поехать сегодня в клуб на работу. К черту…

Пусть Громов катится на все четыре стороны, я не позволю ему вот так над собой командовать.

За час до начала нашей смены мне снова звонит Сэм.

– Готова?

– Я не поеду, Сэм.

Приятель выдыхает.

– Ну хотя бы просто отвлечься, потусоваться. Как клиент, м?

Соблазнительно. Помозолить глаза Громову, побесить его.

Только есть одно большое НО! Бросаю взгляд на своих мальчишек.

– Мне детей не с кем оставить. Тусовки больше не для меня.

Да и не были никогда для меня. Я сразу втрескалась по уши в Давида, а потом две полоски, дети, памперсы. Какие уж тут клубы?

– Матери набери. Попробуй хотя бы. Ну, пожалуйста, а то я щас поднимусь и буду на коленях ползать. Уверена, что ты выдержишь такое представление и не расплачешься?

Не выдерживаю и начинаю хохотать.

– Боже, и за что мне такое счастье, Сэм?

– В виде меня? Ну, даже и не знаю, Ди. Но да, тебе жутко повезло, что у тебя есть такой друг, как я.

Угукаю.

– Я выезжаю, короче.

– Что? Я не успею. Может, я сама?

– Не, ты кинешь. Знаю я тебя.

Отключается, оставив меня в полном раздрае. Смотрю на телефон, меня передергивает от одной мысли, что нужно позвонить матери и снова упрашивать сделать то, за что я ей плачу…

Дрожащими пальцами набираю маму, в надежде, что она все же ответит.

– Да?

О чудо, она на мой звонок.

– Ма, мне нужно на работу.

– И?

Щиплю себя за переносицу. Так, видимо, снова ждет, что я начну умолять и просить.

– Давай ты сегодня ночью с ними ещё побудешь, а потом я буду сама выпутываться?

Мама усмехается.

– И как же ты собралась это делать?

Прикусываю щеку, чтобы не нахамить в ответ. Устала. Достало и тому подобное, но если я сейчас разругаюсь с мамой…

– Я разберусь, ладно?

– Сегодня последний раз.

Вешает трубку. Приваливаюсь спиной к стене и запрокидываю голову. Больно ударяюсь затылком, шиплю.