Неужели я ухитрилась членораздельно произнести эту фразу?

Сарбаев откинулся в кресле, сложил руки на груди и, дерзко усмехнувшись, поинтересовался:

— И с какой такой радости, вы, прекрасное видение, решили поработать курьером? Почему охрана перепоручила столь важное дело ВАМ?!

— Потому что у меня к вам срочное дело, а Сан Саныча еще ждет Димитрий Станиславович, — выдавила я из себя. — Мне было не сложно. Вот.

Я положила флешку на стол и тут же отошла подальше от его стола.

— Сядьте, — резко сказал он и кивком головы указал мне на кресло.

Я постаралась очень изящно уместиться в мягком и глубоком кресле. Вынула из сумки свой компромат… И на этом мое везение закончилось.

— Так-так-так... А я все думаю, почему мне так знакомо твое милое личико, — лениво произнес вдруг Сарбаев, словно перекатывая каждое слово на языке. — Ты ведь и есть та самая сучка, которую я снял в пятницу и которая сегодня мне кое-что вернула.

Забыла, как дышать.

Мужчина поднялся и начал медленно ко мне приближаться походкой настоящего хищника, разозленного хищника, заполняющего своей тяжелой мужской аурой всю маленькую меня.

Я несколько раз открыла рот, но, как безмозглая рыба, не смогла вымолвить ни единого слова.

Сарбаев опустил руки на подлокотники кресла, в котором я сидела и, не говоря ни слова, начал изучающе разглядывать мое искаженное страхом лицо.

На глаза навернулись слезы. Мне ужасно захотелось снова стать маленькой и заплакать, уткнувшись в плечо папе. Жаль, но такой возможности сейчас не предвидится. Только если зареветь в плечо Сарбаеву, но, так как он меня узнал, то скорее всего возьмет за шкирку и выкинет в окно своего модного сорок шестого этажа.

— Так и будешь молчать, детка? — прошипел он мне в лицо. — Или честно расскажешь, кто ты такая и какого черта тебе от меня надо?

Он распрямился, и я вздохнула свободнее. Не очень было приятно, когда Сарбаев так близко дышал мне в лицо, сверкая гневным взглядом. Но и радоваться было рано.

— Дай угадаю. Ты решила меня шантажировать тем, что переспала со мной? — рассмеялся он. — Поэтому последовал этот дерзкий, но глупый трюк с возвратом денег? Малышка, ты сильно ошиблась. Никому нет дела до моих одноразовых шлюх.

От его оскорбительных слов, от воспоминаний о пятнице и, соответственно, проделках моих коллег виски сдавил гнев, и ярость прогнала глупое желание сделаться маленькой и забиться в угол.

— Я хочу вам все рассказать, Тимур Багратионович, — сказала я глухим, но уверенным голосом. — Рассказать, как было на самом деле. Только прошу вас выслушать меня до конца. Все очень серьезно.

Мужчина запрокинул голову и расхохотался.

— Черт, ты кто такая, чтобы о чем-то меня просить и вообще сюда приходить?!

— Тимур Багратионович, со счета вашей компании несколько людей списали огромную сумму денег, почти пятьсот тысяч долларов.

Сарбаев замер, вернулся в кресло и сказал:

— Не понял?                   

— Могу продолжить? — поинтересовалась я вежливо.

— Говори.                    

— Эти люди, сотрудники компании, заводили разные данные и подложные фирмы под прикрытием тендеров. Они завели специальный счет для тендера одной липовой компании и в ближайшие дни собираются вывести эти деньги. У меня есть доказательства. И это еще не все. Они собираются всю эту махинацию свалить на меня. Они боялись, что я могу узнать об их делишках, и в пятницу вечером на корпоративе в честь Дня офисного сотрудника меня опоили, подсыпали какой-то сильный наркотик, возбуждающее средство. Меня хотели скомпрометировать и потом шантажировать. Но все пошло не по их плану... — Я замолчала, вспоминая встречу с Димитрием Станиславовичем, тряхнула головой и быстро продолжила: — А потом подъехали вы... И то, что между нами случилось, не должно было случиться. Я не проститутка, Тимур Багратионович. Я уже два года работаю в вашей компании в отделе закупок. Меня зовут Белова Анастасия Андреевна. И я хочу извиниться перед вами за дурацкий конверт и обед. Просто меня оскорбил тот факт, что мне заплатили. Простите. И прошу, помогите...