Смотря ей вслед, не мог оторвать глаз, впечатленный и заинтригованный этой необычной красавицей.

– Стой, как тебя зовут? – шагнул я за ней, но вовремя остановил себя, решив не провоцировать.

– Тебе незачем знать, – кинула она равнодушное через плечо.

– Может… может, прогуляемся? – предпринял я новую попытку, отчаянно не желая отпускать ее, ведь не уверен, получится ли найти ее вновь.

– Тц… Не имею ни малейшего желания тратить время на рогатого ходока, не способного держать свои желания в штанах, – усмехнулась она. – Отдыхай, малыш, в следующий раз повезет больше!

2. 1. Ноги в руки и вперед

Киора

– Вернулась наконец-то!

Стоило переступить порог своей маленькой, но очень милой и уютной лавки, первый этаж которой был отведен для приема заказов и работы в целом, а второй для проживания, как на меня тут же уставилась пара ярко-зеленых глаз вредного, временами излишне заносчивого и часто невыносимого фамильяра.

– Я тут места себе не нахожу! Уже весь извелся! – убивался он, дергая кончиком своего хвоста. – Ушла и пропала!

Была бы его воля, он бы еще лапу к сердцу приложил, делая вид, что у него сердечный приступ.

– Что? – хитро прищурившись, я кинула взгляд на того еще актера, – Продрых полдня, а потом есть захотел, а меня нет, да?

– И ничего от тебя не скроешь, – кошачья морда скисла, ведь столь мастерский спектакль был оставлен без рукоплескания зрителей.

– Кай, – вздохнула я, улыбаясь, – ты такой прожорливый…

– Я? – ахнул котяра. – Погоди, – засеменил он за мной, – я? Прожорливый?

“Сейчас снова начнет придуриваться”, – мысленно хихикнула, не выдавая своих эмоций.

– Да как ты… Да как у тебя язык только повернулся такое сказать? – возмущался комок иссиня-черной шерсти. – Возможно ты забыла, – нотки в его голосе приобрели оттенок обиды, – но я твой любимый котик! Единственный и неповторимый! Неужели тебе жалко для меня несчастный кусочек хлебушка?

– Хлебушка? – я ахнула от столь наглого заявления. – Ты когда хлеб в последний раз ел, усатый?

– Не помню, – буркнул Кай. – Это все потому, что ты мне его не даешь. Жадничаешь мне, несчастному.

– Еще слово, – ткнула указательным пальцем в воздух, – и я действительно посажу тебя на один хлеб!

– Понял, молчу, – вздохнул пушистый монстр, который ел только индюшатину и утятину.

– Мышей всех переловил? – зыркнула я на наглую кошачью морду с пышными усами. – Вчера тут пищала, какая-то…

– Ты за кого меня принимаешь? – захлебнулся воздухом фамильяр. – Намекаешь, что я лентяй? Да я… Да я… Ну ты и…

– Да пошутила я, – потрепав котика за ухо, тем самым успокаивая его, я направилась в кухню.

– Издеваешься, да? – последовал за мной фамильяр.

– Устала я что-то, – пропуская слова мохнатого мимо ушей, опустилась на стул, вытягивая ноги. – Весь день с заказами провозилась. Еще и в таверну идти пришлось аж на другой конец города!

Заметив мое состояние, Кай тут же растерял свой настрой обиженки, усаживаясь рядом.

– Снова дочери хозяйки помогала, да? – Кай смотрел на меня не мигая.

– Жалко ее, – повела я плечиком. – Нельзя ей в таком месте работать со столь внушительными внешними данными.

– И все же это ее забота, – дернул хвостом котик.

– Она попросила, и я помогла, – повела плечиком, невольно вспоминая тот день, когда Сафиру чуть не изнасиловали на рынке.

Я заглянула туда чисто случайно, из-за нытья Кайя решила сменить занавески на окнах, так как ему, видите ли, солнце светит сквозь неплотную ткань, мешая спать, и мое появление оказалось там очень даже кстати. К девушке приставали трое подвыпивших неместных хряков, смердящих застоявшимся запахом пота и перегара. Они уже утащили ее в нелюдимый закуток, и если бы не я...