– Кодироваться? – он улыбался, ожидая взрыва, но пронесло.

Фрося мыслями уже была далеко за пределами Буэпос–Айреса.

– Лечиться! Солнце, море и никаких лошадей!

Он тяжело вздохнул.

– Но жеребцов полный пляж.

– При всех не поскачешь.

Блондин усмехнулся.

– С вашими-то талантами…

– Завидуй молча. – Она потёрла булки, надеясь исправить дело массажем.– Хотят вернуться? Деньги в копилку! Чего зря пропадать дырочкам? Принимаю вместо монет бриллианты достоинством от двадцати лямов баксами!

– Не треснет?

– Морда?

– Копилка!

Фрося рассмеялась, представив, как постанывая, стоит в позе «прачки», а мужские пальцы старательно вкручивают в «третий глаз» сверкающий гранями самоцвет.

– В самый раз! Могу принять с десяток камней достоинством в сто каратов.

Она смотрела на себя в зеркало, и увиденное не могло нравиться.

– Санёк, я на пятнадцать минут под душ и вся в полном твоём распоряжение!

– И что мне с того? – ворчал он, вспоминая чужие укусы на аппетитных булках. – Вот тот случай, когда можно сказать: на вас уже печать ставить некуда!

6. 6 глава

Фрося впала в ступор, обнаружив за порогом номера Вадима, с огромным букетом роз.

Она сделала шаг назад, желая вернуться, но дверь захлопнулась под нажимом бывшего жениха. Он спиной прикрыл путь к отступлению.

– Что здесь забыл? Тренажёрный зал в другой стороне, там же и гимнастический.

– Невесту свою. Ефросинью Петровну Коневу.

– Ты что-то попутал. – Она склонила голову набок, постепенно приходя в себя. – Тут остановилась укротитель аргентинских мустангов, повелитель кентавров – Фрося Конева.

– Наслышан. – Он скривил губы, пробуя на вкус «ответку» – И многих успела укротить в гостиничном цирке Буэнос–Айреса?

– Небольшой табун, но ещё есть время. А тебе гипс с члена ещё не сняли, или тапок в штаны кладёшь?

Предатель энергично толкнулся в призрачную вагину, изображая любовь кабелей.

– Это он тебя почуял. Хочет в «Изольду» потыкаться мокрым носиком.

– Гимнастка успела триппером одарить?

Он рассмеялся.

– Без тебя жизнь скучна. С кем ещё можно так пикироваться? – Он попробовал поцеловать гордячку, но та увернулась.– Хватит дуться. Мне без тебя плохо. Ольгу отправил домой. – Перечислял он шаги к исправлению.

–Прилетим в Москву, уволю. Давай мириться? Я больше не буду. Исправился.

– Бросил ссаться, начал сраться? – бабушкина поговорка всегда была к месту.

Она взглянула на крепыша среднего роста, которого никогда не парило, что невеста на каблуках ростом выше его, а наоборот заводило. Радостно дрожащий в штанах «петушок» тому подтверждение.

– Мелок ты для меня.– Сказала она сразу обоим «Вадимам», вскинув бровь и уставившись на внушительную выпуклость.

Мерить растоптанную гордость его сантиметрами она не станет.

– Когда поняла?

– Пока на других скакала. За год совместной жизни успела забыть какой кайф быть свободной.

Негодяй ревновал, нервно выдувая ноздри.

– Фрось, ну сколько раз тебе говорить. Я ебу, это мы ебём. Тебя пялят, это нас пялят!

Не подействовало. Невеста хищно усмехалась.

– Надеюсь, этой ночью тебе знатно пердак разорвало? – она сама еле стояла на с трудом сдвинутых ногах.

– Ты не можешь вот так по-глупому меня бросить. – Попробовал он деловой подход. – У нас общее, достаточно прибыльное дело! Я немало средств вложил.

Фрося скривила губы.

– С твоим папой у нас бизнес. Ты в нагрузку к его связям идёшь. Эдуарт Павлович хорошо умеет считать деньги, которые, приношу я!

Упоминание о папе не сбило пыл вспомнившего о невесте предателя. Он попробовал надавить на женское сострадание.

– Я спать не могу, есть не могу. Каждую минуту вспоминаю, как было нам хорошо. Что мне делать?