Я потерла уставшие глаза. Надо дождаться заключения экспертизы, которая подскажет причину смерти. А вот с выяснением имени и фамилии пострадавшей придется повозиться. Первого подозреваемого, любовника женщины, можно попытаться найти и несколько иным способом. Еще оставался информатор СМИ, ведь нас приглашают автоматически, если произошла утечка.

Потянулась, широко, некультурно зевнула и вышла из кара на внутреннюю парковку. Дом, где я жила представлял собой свечку в триста этажей. Постройка не относилась к элитному жилью и предназначалась изначально для среднего класса, теперь же, когда экономика пошатнулась, нас называли зажиточными, а квартиры занесли в класс экстралюкс.

Стоянка для флайкара у каждого жителя находилась непосредственно под его квартирой, таким образом я фактически занимала территорию в два собственных этажа. Оставила аппарат на подзарядку и поднялась по лестнице в небольшую, но уютную студию.

В огромных окнах, во всю стену, можно любоваться обрывом, начинающимся сразу за домом и стихией, что разыгрывалась сейчас на улице: тяжелые тучи, тоскливое завывание ветра в вентиляции и ярость электрических вспышек.

Я приглушила освещение. Пара ночников распространяло мягкий желтоватый свет, приятный глазу. Щелкнул чайник, оповещая, что готово кофе. Я налила себе в огромную кружку горячего и вытянулась в отцовском кожаном кресте.

Старая, темно-коричневая фактура потрескалась местами, но до сих пор выдерживала все мои выкрутасы. Возле этого кресла и курсировала моя домашняя жизнь. Предмет мебели до сих пор наполнен духом сильного и уверенного папы. Каждый раз, погружаясь в его мягкие недра, я оказывалась в теплых и надежных объятиях отца.

Имитирующее камин устройство потрескивало и дарило гудящим ногам тепло. Я осторожно отхлебнула ароматного кофе и зажмурилась. Как же хорошо в такие мгновения!

Я обожала свою холостяцкую берлогу. Купленное на фиктивное имя, оно нигде не значилось в отчетах, а это гарантировало приватность во всех отношениях.

— Станислава! — поздоровался женский голос, доносившийся из наручных часов.

— Привет, Вирус! — губы растянулись в улыбке.

Мой друг и невидимый напарник — интеллектуальная программа. Разработана одним гениальным ученым, что пытался создать искусственный разум. Когда из-за его объекта исследования, правительство добралось до него, мужчина обратился за помощью ко мне, чтобы доказала его невиновность.

Смысл состоял в том, что ученый действительно не занимался запрещенными опытами в области человеческого тела или его частей, но искусственный интеллект независимый суд признал имитацией деятельности головного мозга, то есть причислил эксперименты гения к запрещенной сфере. Участь клиента предрешилась за несколько часов заседания.

Старик отдал правительству все разработки, кроме одной — Вирус, программу, которая удивительным образом владела не только собственным разумом, способным к обучению или простой имитации поведения человека, она обладала уникальным, стоит отметить зачастую скверным, характером.

Ученый относился к ней, как к собственному ребенку и, потому что у последнего совершенно не было ни родственников, ни друзей, которым он мог доверять, его посмертной просьбой была забота о его детище.

Смерть отца, так называла его Вирус, потрясла ее настолько, что программа, в попытке остановить исполнение приговора, вывела из строя системы безопасности нескольких тюрем. Жаль, но у нее не вышло спасения. Антивирусная защита и дополнительный генератор не подчинялись управлению через интернет.