– Чьему-то убийству, – неожиданно поправил мистер Уотсон.

– Что?

– Вы сказали – «радоваться смерти», я поправил вас. Вы могли бы радоваться убийству мистера Бреннона.

Больше всего мне хотелось сейчас влепить Уотсону звонкую пощечину, чтобы убрать с его лица эту самодовольную улыбку и немного отрезвить. Впервые в жизни пожалела, что нельзя бить патрульных. В душе все кипело, но внешне я оставалась невозмутима, продолжая чуть снисходительно улыбаться.

– Нет, я не рада убийству деда.

– Почему, вы ведь получили состояние? – искренне удивился следователь.

– Мне не было нужно его состояние – ни раньше, ни сейчас.

Следователь задумчиво хмыкнул.

– Вы прекрасно держитесь и ведете себя как леди, нужно отдать вам должное. Но, мисс Ломаш, я знаю, что вы живете небогато. Снимаете комнату, а ваша одежда выглядит великолепно, но она дешевая.

Щеки опалило жаром, и я еле сдерживалась, чтобы не закричать или не разрыдаться.

– Я одеваюсь так, как могу себе позволить, – отчеканила я. – У вас есть еще вопросы?

– Пока нет, – растягивая слова, ответил мистер Уотсон, – вы и так нам очень помогли.

Я поднялась и, не прощаясь, покинула зал. Шла медленно – не хотелось, чтобы создалось впечатление побега. Мне не от чего убегать. Следом за мной, как оказалось, направился мистер Деш, нагнавший меня уже в коридоре.

– Не злитесь на него, он не хотел вас обидеть, – дружелюбно проговорил он.

Хоть внешне мистер Уотсон изумительно прекрасен, мистер Деш определенно более приятный человек и собеседник.

– Мне не на что злиться, – улыбнулась я.

Мы уже дошли до гостиной и вот-вот должны были распрощаться. Как я поняла, мистер Деш направлялся за Флипом, а мне нужно было заглянуть в мою комнату. Я хотела задать один вопрос, но решилась сделать это в самый последний момент.

– Мистер Деш… Меня в чем-то подозревают?

– Мистер Уотсон подозревает всех, – развел руками он, – но не переживайте, все будет хорошо.

Я кивнула и, простившись с ним, ушла. Песнопений сегодня уже не было, но запах воска разнесся по всему особняку. Там, в комнате, увешанной изображениями Безликой богини, еще сутки будут гореть восковые свечи в память мистера Бреннона. Кстати, наверное, нужно будет все-таки сходить в склеп: раз уж он оставил мне такое наследство, пусть и не очень желанное, будет нелишним поблагодарить.

В свою комнату я зашла, чтобы переодеться. Ехать к нотариусу я предпочла в брючном костюме строгого покроя, конечно же черного цвета. Шляпку с вуалью оставила, как и перчатки, а вот туфли выбрала другие, на более высоком каблуке.

У меня было всего три кристалла связи, и распорядиться ими следовало с умом. Однозначно нужно связаться с отцом, хотя бы для того, чтобы рассказать ему о наследстве и спросить, бывала ли я в детстве в доме деда. Я уверена, что не бывала, но, когда все вокруг твердят обратное, возникают определенные сомнения. И конечно, нужно предупредить мисс Томсон о возможной задержке. Хотя с секретарем лучше переговорить после поездки к нотариусу.

Я уселась на кровать и, активировав кристалл, произнесла:

– Адам Бреннон.

На этот раз отец долго не подключался к связи, и я уже всерьез разволновалась.

– Кати! Привет, малышка! – В изображении над кристаллом появилось не только суровое лицо отца, но и улыбающееся мамино.

– Привет, – улыбнулась я. – Я в Меренске.

– Рассказывай! – Отец нетерпеливо воззрился на меня.

– Деда отравили, это была не естественная смерть, и он оставил мне… все.

– Что все, Кати? – поинтересовалась мама.

– Все, – развела руками я. – Рудник, конезавод, дома, счета.