– Хорошо, что у вас три ребенка и два внука, – тихо произнесла я.
– Ты о чем? – удивилась мама. – Опять скажешь, что замуж не хочешь?
– Да, – прошептала я.
Пусть думает так. Я же рада лишь тому, что у нее останется еще два ребенка. Не три, конечно, но лучше, чем никого. Может, хоть благодаря этому ее боль после моей смерти не будет такой острой. Горло снова перехватил спазм. Пора уходить, иначе разрыдаюсь. Я крепко обняла родных и поспешила уйти. Прощайте…
В такси садилась в слезах, громко шмыгая носом. Понятливый водитель протянул мне пачку бумажных салфеток и кинул сочувственный взгляд в зеркало заднего вида. Мы ехали в полном молчании. По стеклу противно скользили дворники, разгоняя потоки воды. Дождь… Как же ты мне осточертел.
Отвернулась, с тоской рассматривая залитый водой город. Грязь, лужи и горечь… Может, хоть после смерти не увижу этого мерзкого дождя?!
– Приехали, – негромко сказал водитель, и я встрепенулась.
Медицинский центр. Как же быстро прошла дорога. Я расплатилась и, не открывая зонта, побрела внутрь. Зря я сюда приехала. Интуиция кричала, что операция бесполезна и надолго я тут не задержусь. Но я должна хотя бы попытаться. Убрала мокрые волосы с лица и прошептала:
– Прощай дождь…
В больнице меня уже ждали, и через несколько часов я была готова к операции.
– Считайте от десяти в обратном порядке, – донесся спокойный голос анестезиолога.
– Десять… девять… восемь…
Невесомое покрывало опускалось на тело. Оно коснулось лица, и свет начал гаснуть.
– Семь… шесть…
Чернота заполонила все вокруг. Она давила и напирала. Страшно… Вдруг из ниоткуда появился язычок пламени. Затем второй… третий… Я застонала. Опять этот мужчина. Он завис в воздухе, объятый бурлящим огнем, и настойчиво тянул ко мне руку. Как и всегда, я хотела лишь убежать, спрятаться и никогда его больше не видеть. Но тело не слушалось. Оно медленно ползло ему навстречу.
С моих губ сорвался крик отчаяния. Если он коснется меня, я умру. Я не хочу! Уходи! Дай мне шанс прожить мою жизнь! Но огненные пальцы безжалостны. Я не могу противиться их воли. Секунда… в мою грудь врезается раскаленная рука.
Боль кипящей лавой разъедает тело, в груди сжимается смертельный захват. Вот и все… я мертва… я стала невесомой. Стремительное падение, резкий толчок в грудь, взрыв боли, и я судорожно вдохнула.
Легкие наполнил густой воздух, в нос ударили незнакомые запахи. Чужие и сильные, они настойчиво лезли внутрь меня. Я не выдержала и громко чихнула. Острая боль пронзила виски, заставив зажмуриться и застонать. Как же плохо!
Постепенно спазм отступил, и до меня донеслись звуки. Трескотня насекомых, фырканье животных, шипение огня и чьи-то тихие голоса: «она тут?», «получилось?», «да…». Все было незнакомым и неродным. Я пыталась поскорее сбросить с себя пелену забытья и сделать хоть что-нибудь. Но тело отказывалось слушаться, в голове плыло и гудело.
Губ коснулась теплая поверхность, и в рот полилась терпкая, но освежающая жидкость. Не задумываясь, я сделала пару больших глотков и открыла глаза.
Глава 3
Ольга
Ковры! Они повсюду. Стены… Пол… От замысловатых ярких узоров резало в глазах. Сочные цвета пестрели и мелькали, заставляя жмуриться. Слишком много красных оттенков. Так раздражает. Я тряхнула головой и увидела двух мужчин. Один стоял поодаль и глядел на меня безразличным взглядом карих глаз. Второй сидел на полу. Устало откинувшись на стену, он с пронзительным прищуром рассматривал мое лицо.
Голубые глаза незнакомца сверлили во мне дыру и были единственным, что привлекало в нем внимание. Все остальное в мужчине вызывало отторжение. Измученный и худой до такой степени, что кости черепа начали просвечивать сквозь кожу лба. Длинные угольно-черные борода и усы скрывали половину лица. Волнистые смолянисто-черные волосы длиной чуть ниже плеч были распущены и лишь добавляли лицу обладателя болезненной бледноты.