Ха! Он как раз пугающе красив. Прекрасен точно шикарный букет майских роз. Высокий, фигуристый, что не забывал подчеркивать обтягивающей одеждой. Весь в татуировках, забиты оба рукава, причем, не дешевыми партаками молодости. Нет. Отличная работа мастера.

Переговоры выглядели комично. Документы никто не смотрел, систему ломали столько раз, что и так все знали отлично. Фарс, все это фарс. Скорей бы уже кончилось.

– Ром, – позвал безопасника Рогов, – принеси деньги.

Лара подняла бровь. Рассчитывались же переводом по безналу.

– Подсластить, – подмигнул безопасник, видя замешательство.

Анатолий же не удивился. Он знал заранее. Вон оно как.

Все. Сегодня это кончится. Лариса глубоко вздохнула и на секунду задержала воздух в легких. Завтра она будет сидеть и выбирать, куда полетит. Ей и без подсластителей хорошо.

– А что с персоналом? – скрупулезно пересчитывая деньги уточнил шеф.

– Лояльных тебе с выходным пособием и хорошими рекомендациями отправим, остальные пусть работают, если захотят.

Рогов вздохнул, подался вперед, сложив руки.

– Пойми, Толик, я человек не злой, просто привык получать желаемое. Условия у тебя откровенно говоря хорошие, я щедр и честен, как обычно.

Вишневский скомкано кивнул и обратился к документам. С деньгами, видимо, все сошлось. Он порывисто подписал и толкнул бумаги в сторону нового хозяина компании.

Лариса улыбнулась. На-ко-нец-то!

– Что ж, – наконец подала голос она, – раз на этом мы закончили, я пойду.

– Работать с нами не останетесь? – деланно изумился Рогов.

Девушка иронично помотала головой.

– Не хочу, Алексей Михайлович, – усмехнулась та, поднимаясь с кресла.

– Что ж так? – в тон ей уточнил он.

– Я была верна семейному бизнесу и лично Степану Васильевичу, – она подмигнула, – вам же никаких обещаний не давала. И желания связываться не имею. Мне, – она обвела взглядом всех присутствующих, – вполне хватило наблюдать за вами и вашей командой, – тут она показно скривилась, – со стороны.

Произнеся все это Лариса отсалютовала, да вышла вон. Все что она была должна отдала. Теперь свобода.

Она бежала вприпрыжку вниз. В лифт предусмотрительно не пошла. И выходить будет с заднего хода. На всякий случай. Мало ли что. Лариса была скромной девочкой. Пережила травлю в школе, развод родителей, одинокая, пьющая мать… не лучшая опора, но хороший стимул к росту, развитию.

Крыска, иначе ее не называли. Кривые зубы, жидкие, всегда сальные, будто влажные волосы, тонкие губы, худощавая… все серенькое, неприглядное. И только бесконечная глубина взгляда, цепкого не по годам. Эти светлые глаза и обратили на себя внимание Степана Вишневского.

Он тогда вел курс для продвинутых студентов в университете, отдавал долг Родине, взращивая специалистов, делясь с ними реальным опытом в настоящем бизнесе. Начинал Степан с торговой точки с пельменями. Ночью работницы лепили, днем он продавал. Дальше больше. В итоге Вишневские встали во главе целой группы компаний.

Основное – продукты питания. Производство. После появились фермы. За ними ритейл, ну, магазины, то есть. Фирменные. Много-много денег. Вышло получить господдержку. Социально значимые проекты. Вишневские верили в то, что делали, потому и получалось.

Крыску-Лариску на последнем курсе университета, сначала заприметил, а там и забрал к себе на практику Степан Васильевич. Забрал он ее и из ужасной малосемейки, прямо к себе домой. Что-то тронуло его в этой страшненькой, неуклюжей девочке с поразительно ясными глазами и верой в правду. В ту правду, в которую искренне верил он сам.