– Факт, – кивнул тот. – Ты чо с нами, как с чуханами последними говоришь? Типа санитар и все можно?

– Вернитесь в палату, – вздохнул я, сжимая кулаки. Страха не было. Я понимал, к чему это было затеяно. Обычная проверка. В новой школе было так. На улице было так. Глупо ожидать, что в дурке другие порядки.

– Слышь, я псих, – оскалился тот, кого плосколицый назвал Бараном. – Я ж тя ебну наглухо. Ты за Барана на Блевотне у любого спроси.

– Оно и видно, – усмехнулся я. – Вернись в загон, Баран. Не искушай…

Баран неприятно улыбнулся, обнажая крупные, желтые зубы, и резко бросился на меня. Плосколицый, убрав пачку в карман, гоготнул. Но в отличие от Барана, в драку он лезть не спешил. Лишь уселся по-хозяйски на кровати, откуда принялся наблюдать за стычкой. Впрочем, я насчет них не волновался. Это не психи. Это обычные симулянты, которые прятались в стенах больницы от армии.

Я уклонился от первых двух ударов Барана, качнул корпусом и резко врезал коленом тому под дых. Бритоголовый жадно хапнул воздух и, шлепнувшись на пол, застонал. Плосколицый Пельмень скрежетнул зубами и мотнул головой. Правда ободряюще усмехнулся, когда Баран поднялся на ноги и, заревев, снова бросился на меня. Однако дальше все пошло, как по учебнику. Я перехватил руку, наклонил корпус и бросил Барана через бедро. Тот глухо впечатался в пол, после чего заорал, когда я вывернул ему кисть.

– В палату. Живо, – коротко приказал я плосколицему. Тот бросил недовольный взгляд в сторону дверей в отделение и поспешно отступил. Обернувшись, я увидел покатывающихся со смеху Артура и Георгия.

– Полтос с тебя, брат, – со знанием дела сказал Георгий. Артур усмехнулся и кивнул. – Отпусти мальца, Вано.

– Да я тебя, сука, на лоскуты… – Баран, не договорив, улетел в палату, когда подошедший Артур без лишних церемоний влепил тому поджопник.

– Цыц, блядь, – рявкнул санитар. Униженный Баран под смешок плосколицего уполз на свою кровать. – Еще слово и повяжу.

– Ладно, Артур. Ну, подурачились. Чо такого? – вклинился плосколицый. На миг в его глазах мелькнула злоба, когда он посмотрел на меня. Мелькнула и пропала. Такие, как он мастерски умели скрывать эмоции.

– Ну, с почином тебя, Вано, – усмехнулся грузин, подходя ко мне. Я ехидно на него посмотрел и сдержал ругательство. – Не зверей. Нам знать надо, какой ты. Работать вместе придется.

– И как? Узнал?

– Узнал, узнал, – похлопал меня по спине Артур. – Дальше время покажет. Слабые тут не задерживаются.

– Не сомневаюсь, – вздохнул я.

– Покурим? – лукаво улыбаясь, спросил Георгий.

– Покурим.

Но спокойно покурить нам не дали. Как только мы с Георгием зашли в туалет, где уже прохлаждались больные и на одном из толчков тужился пунцовый Вампир, из коридора послышался возмущенный вопль Гали. Георгий сориентировался быстро и, швырнув недокуренную сигарету в ведро, выскочил из туалета. За сигарету тут же началась возня среди тех, кто караулил окурки, но я не стал их разнимать и помчался за грузином. Выбежав, я оторопело уставился на безобразного, смуглого мужика, который вчера запустил в меня говном, смеющегося Георгия и бледную Галю, указывающую на больного трясущимся пальцем. И её возмущение было понятно.

– Он… – я не договорил и нахмурился, наблюдая за мужиком. Тот, не обращая ни на кого внимания, терзал свою жопу пальцем, а свободной рукой дергал за кривой член.

– Ромка Гузноёб, – со знанием дела ответил Георгий. Он подошел к мужику и влепил тому крепкого леща. Однако больной не стал орать. Вместо этого он зашипел похлеще Вампира и, вскочив на ноги, яростно начал дрочить. Георгию это не понравилось.