В Церкви вообще все настоящим должно быть. И когда настоящего в Церкви не встречаешь, тогда наступает самая большая печаль. Когда в Церкви все по этикету, как на званом обеде при французском дворе, тебе через полчаса становится тошно и ты готов выпрыгнуть в окно и убежать оттуда с дурным криком. Или наоборот: тебе начинает нравиться подобная атмосфера и ты сам уже подыгрываешь этому. Такого в Церкви быть не должно. Если ты попадаешь в Церковь и видишь, что все начищено, подглажено, выбрито, но в принципе ты никому не нужен, тогда возникает вопрос: «Туда ли я пришел?»

Конечно, и в нас все это есть. Раз мы что-нибудь распознаем в окружающем мире, значит, имеем это внутри себя. Если я грех узнаю́, значит, он во мне есть.

Какой-нибудь дикарь не отличит одну марку автомобиля от другой – он вообще не знает, что такое автомобиль. Он не разбирается в дефинициях. Мы – разбираемся, отличаем один вид греха от другого, значит, прекрасно понимаем, о чем речь. Но все-таки в Церкви должно быть настоящее. И когда ты входишь в Церковь, то как раз и переживаешь некий кризис выхода из фальши в реальную жизнь.

Церковь открывается человеку как реальная жизнь.

Не как дополнение к обычной жизни, а как жизнь настоящая. Просто «пришить» ее (в виде празднования Пасхи и Рождества, к примеру) толстыми белыми нитками к своей позорной, некрасивой жизни не получится. Церковь – это реальность.

И вот когда ты для себя откроешь Церковь как другую жизнь, тогда возникнет большой вопрос: как два противоположных потока совместить? Ты задумаешься, нужно ли свою жизнь тащить в Церковь или лучше Церковь удалить подальше от своей вот этой жизни, потому что они несовместимы. Третьего не дано, мне кажется, – либо всю жизнь воцерковить, либо с Церковью из этой жизни отделиться.

Такие вопросы встают перед пришедшим в Церковь сразу, хотя, может быть, он не формулирует их. Человек, к примеру, работая в театре костюмером или актером, думает: «Что мне делать? Вообще из театра уходить, если я поверил, что тут лицедейство, или наоборот – посвятить деятельность Богу и еще коллег постараться в Церковь привести?» Необходимость выбора рождается у человека автоматически. У каждого свой ответ на этот вопрос, здесь не может быть шаблона для решения. Но все же решение принимается так или иначе: или мне все свое в Церковь принести, или мне все свое бросить и уйти из мира в Церковь.

Мы говорили о том, что человек входит в Церковь покаянием. А дальше покаяние предъявляет требования к человеку.

Как законы физики – одни и те же для разных предметов. Закон тяготения действует, когда после штрафного удара мяч летит вниз по дуге и когда человек по своей траектории летит, падая с крыши. В обоих случаях закон один и тот же, но проявления его разные.

Как важно учитывать законы физического мира, так важно понимать и законы духовного мира. Если человек оценивает свой приход ко Христу как рождение свыше, как начало новой жизни, осмысление жизни и себя, тогда от него требуется понять, что все прожитое было не зря и не просто так. И весь внутренний багаж, нажитый до прихода ко Христу, надо в свете Христовом переосмыслить.

Нужно, конечно, что-то из прошлой жизни проклясть и сжечь, как мусор. Но ведь было и то, без чего эта встреча со Христом не произошла бы. Нужна переоценка прожитого. Не все зависело от моих личных усилий – Христос меня нашел. Без движения Его ко мне навстречу ничего не произошло бы, и нужно благодарить Бога за это движение.