С этими мыслями Ренат припарковал свой внедорожник на площадке перед казино «Валет». Заведение было закрыто для посетителей.

– Я к Эльвире Рудецкой, – заявил он швейцару, который пропустил его внутрь раньше, чем успел что-либо сообразить. – Она у себя?

– В кабинете, – растерянно пробормотал тот.

Казино не самое шикарное, средней руки. Ренат вошел к администраторше без стука. Та подняла голову, оторвавшись от компьютера, и сердито проворчала:

– Я занята!..

Они с Софьей немного похожи внешне, это было заметно на фото. В жизни Эльвира выглядела моложе и энергичнее подруги. Стильная одежда, прическа, макияж, – работа обязывает держать марку. В голове Рената пронеслись «кадры» ее жизни: регулярно ходит на массаж, колет ботокс, не вылезает из косметических салонов. Не замужем. У нее сын наркоман, который периодически лежит в клинике. Эльвира скрывает это от всех. Тайком от хозяина она крутит роман с одним из крупье…

– Умер? – ахнула Катя, с жалостью глядя на подругу. – Сазонов? При тебе? Ты все видела?

Ирина отрицательно мотнула головой.

– Нет. Это случилось раньше. Когда я пришла, он уже задубел…

– Ужас какой! Я бы с ума сошла от страха!

– Я тоже испугалась.

– А завещание? Ты же не сразу вызвала полицию и «скорую»?

– «Скорая» ему была ни к чему. В полицию я позвонила, но они не торопились ехать. Ждала больше двух часов.

– Наедине с трупом? – побледнела Катя. – Я бы не смогла! Я очень боюсь мертвецов.

Ирина умолчала об обыске, который устроила в жилище покойного. Кате это знать не обязательно.

– Мне пришлось на кучу вопросов отвечать. Врачам, ментам… Кошмар какой-то! Словно я нарочно Виктора Петровича уморила. Все ли лекарства он принимал? Как он себя чувствовал? Вовремя ли обращался за медицинской помощью?.. Только я-то ему не указ! Он взрослый человек, сам решал, что делать.

– Ты нашла завещание? Прочитала?

– Его искать было нечего. Виктор Петрович хранил все документы в ящике комода, – призналась Ирина. – Имущество он отписал какой-то Ларисе Курбатовой.

– Это кто же такая? Племянница? Седьмая вода на киселе?

– Наверное. Он о ней никогда не говорил. Он вообще мало говорил о своих родичах.

– Вот так всегда! Одни ухаживают за стариками, а другие становятся наследниками…

– Хватит причитать! – возмутилась Ирина. – Зачем мне старый дом? Там все пропитано духом Сазонова, он мне мерещиться станет. Я и раньше… в зеркала старалась не смотреть. Казалось, он за мной оттуда подглядывает…

– Ужас! Женщины, что у него до тебя работали, тоже жаловались, что в доме нечисто.

Девушки сидели в кухне и пили чай. Катя купила пирожные, но у подруги испортился аппетит. Еще бы! Проторчать полдня рядом с мертвецом, у любого кусок в горло не полезет.

– А я бы от наследства не отказалась. Ты же храбрая, Ир! Дом продать можно, и земля кое-что стоит. Этих денег на покупку квартиры хватит.

– Квартира здесь, в Уссурийске? Ну, не знаю…

– Я бы ипотеку оформила. Главное первый взнос внести, а потом потихоньку выплачивать.

– У тебя одно на уме: деньги, квартира, – упрекнула ее Ирина. – Человек умер! Тебе его не жаль?

– Да кто он тебе? Привередливый старикан, который даже чаевых не давал. Знаю, что ты скажешь! Мол, он едва сводил концы с концами. Только это неправда! Была у него заначка как пить дать. Или счет в банке. В завещании про счет написано?

– Нет.

– Дура ты, Ирка! Надо было все там обыскать, каждый уголок! В сарай заглянуть, в погреб, на чердак! Нельзя быть простофилей… Теперь уж поздно. Поезд ушел!.. Слушай, а от чего он умер, Сазонов твой?