К тому времени, когда осмотр был закончен, перевалило за полдень. Бриан убеждал их поесть с его семьей и остаться на ночь. И поскольку Уолтеру было ясно, что всем, кроме него самого, этого хочется, ему пришлось согласиться.

Ужин в Ратконане был общим, традиционным. На старый ирландский манер за стол садились все обитатели дома. И к ним нередко присоединялись соседи или путники. Священник благословил еду. А после ужина обычно кто-нибудь начинал играть на скрипке или рассказывал одну-две истории. И в тот длинный летний вечер собралась весьма оживленная компания, прозвучало несколько историй о Кухулине, о Финне, о местных духах; играла музыка, все немного потанцевали.

Бриан О’Бирн с интересом наблюдал за гостями. Орландо чувствовал себя как дома, с довольным видом притопывая ногой в такт музыке. Уолтеру Смиту явно было не так уютно. Как любой, родившийся в Ирландии, он, конечно же, был знаком и с подобными легендами, и с музыкой. И хотя солидный седовласый дублинец вежливо улыбался, можно было заметить, что ему не слишком радостно. Никто бы и не догадался, думал О’Бирн, что этот человек одной с ним крови. Зато Морис, красивый юноша с зелеными глазами, мог быть сыном самого Бриана. Глаза Мориса сияли, лицо раскраснелось. Он даже успел заинтересоваться хорошенькой девочкой с фермы. Да, Морис, без сомнения, был на своем месте в Ратконане. Но О’Бирн думал и о том, что, кем бы ни были предки человека, характер у него все равно индивидуальный.

Что до Энн, так за ней Бриан особенно внимательно следил весь вечер. Она явно наслаждалась. Как и ее брат, она притопывала ногой в такт музыке. В какой-то момент, когда другие танцевали, Бриан увидел, как Энн наклонилась к мужу и что-то ему сказала, в ответ он слегка качнул головой, и она с чуть заметным раздражением пожала плечами. Через несколько мгновений Морис пригласил мать на танец. Она двигалась грациозно, и О’Бирну захотелось самому к ним присоединиться, но он решил, что умнее будет оставить все как есть. И даже когда Энн раз-другой посмотрела через зал в его сторону, он сделал вид, что ничего не заметил.

А потом, после танцев, именно Морис подвел к Бриану свою мать с некой просьбой. Ее сыну так понравился Ратконан, пояснила она, что он интересуется, не позволит ли ему О’Бирн провести здесь недельку-другую. Можно ли молодому человеку пожить у него?

– Да конечно же, Муириш! – искренне ответил Бриан. – Тебе здесь всегда будут рады. Но сначала, я думаю, ты должен спросить разрешения у отца.

И в несколько последовавших затем мгновений, пока Морис шел к отцу, чтобы прервать его серьезную беседу со священником, О’Бирн понял: Энн Смит могла бы принадлежать ему. Она стояла перед ним, слегка разрумянившись от танца. Бриан с улыбкой заметил, что местных девушек будет не отогнать от дома, если ее красавец-сын появится здесь, а она засмеялась и коснулась его руки.

– Я ему завидую, если он будет жить здесь, в горах, с тобой, – сказала она, глядя ему прямо в глаза.

В эту секунду вся та невысказанная близость, которую они ощутили в далекий день на островке, вернулась и нахлынула на них. Бриан посмотрел на Энн и кивнул.

– А мне бы хотелось, чтобы и ты приехала вместе с ним, – тихо и серьезно произнес он, и Энн задумалась.

– Не знаю, возможно ли такое, – наконец тоже тихо и серьезно ответила она. – Может быть…

Краем глаза Бриан видел, что мальчик уже разговаривает с отцом. Уолтер Смит, слегка нахмурившись, посмотрел в их сторону. Бриан извинился перед Энн, подошел к дублинскому торговцу и вежливо обратился к нему: