Завтрак для участниц конкурса накрыли на летней веранде. Антонина явилась одной из последних и пристроилась на креслице рядом с Николь. Собственно сидячее положение занимали только они вдвоём. Остальные девушки носились с места на место, суетились и спорили.

– Опять перепаровываются, – пояснила Николь.

– Почему?

Оказывается, Тоня много пропустила. Девушки, которые собрались на веранде чуть раньше, стали свидетелями рассказа Хлои. Хихикая, она поведала, какую забавную картину видела сегодня утром – спешащего куда-то церемониймейстера с мольбертами под мышкой. Не с одним, а с целой стопкой. Они вываливались у него из рук, и он испачкал свой безупречно белый бархатный сюртук, пытаясь их удержать.

Пока большинство девушек хихикали за компанию с Хлоей, Рунета проанализировала ситуацию и догадалась, что это всё неспроста.

– Нам готовят художественный конкурс, – догадалась она. – А одеться попроще посоветовали, чтобы не жалко было дорогой одежды, если вдруг испачкаемся красками.

После этой фразы Рунета, понятное дело, отказалась от своей спортивной напарницы и взяла к себе в команду девушку, в чьих художественных талантах не сомневалась, чем положила старт новой перетасовки. Зашедший на веранду церемониймейстер еле успевал вычёркивать и записывать вновь сформированные пары.

Николь никто к себе в команду не звал. Видимо, считали, что девушка с такой приземлённой специальностью – управление тавернами – далека от искусства. Но Антонина была уверена, что Николь прекрасно рисует. Вчера она показывала Тоне эскизы внутренних интерьеров таверны своей мечты, которые выполнила сама. Залюбуешься!

Антонину, тем более, никто как потенциальную напарницу не рассматривал. Может, название её дипломной работы и произвело кое на кого впечатление. Но где алхимия, а где искусство? А уж над её очередной блузой с фонариками не похихикал только ленивый.  

Суета немного стихла, когда на веранду стали подавать блюда: нежнейшие сырники с фруктами, свежеиспечённые круассаны, малиновый пудинг. Конкурсантки, наконец, расселись и оставили церемониймейстера в покое. Но аппетит был далеко не у всех. Часть девушек ощущали себя незаслуженно обиженными и сидели, поджав губы.

Завтрак уже подходил к концу, когда всевидящая и всё замечающая Хлоя вдруг воскликнула:

– Посмотрите!

Девушки проследили направление её взгляда – мимо веранды вышагивали четверо работников, которые несли большие грифельные доски, а ещё двое – стеллаж с колбами и пробирками.

Почему-то за столом установилась гробовая тишина, как будто это дефилируют привидения.

– Конкурс будет научным, – слетевшая с губ Рунеты фраза прозвучала как приговор.

Однако девушки мгновенно сориентировались в изменившихся обстоятельствах, и возле Тони выстроилась очередь.

– Она со мной, – распихала всех Рунета.

Николь посмотрела на Антонину. В её глазах было написано: я не обижусь, я всё понимаю, за мечту надо бороться.

Да, Николь знала, что у Тони тоже есть мечта – лаборатория. Вчера вечером они долго разговаривали. Пропустили ужин, предпочтя ему ещё одну порцию экзотического чая с Южного острова. Антонина рассказывала, какое оборудование хотела бы в свою лабораторию, а Николь делилась тем, каким будет её таверна, если, конечно, мечта осуществится. Говорили ещё много о чём, не касались только темы семьи. Тоня и так поняла, что Николь – сирота. Тётушка Шарлота – вот и все её родственники.

Откуда ни возьмись материализовался церемониймейстер с блокнотом, как будто дежурил под дверью веранды. Он вопросительно посмотрел на Тоню.