«Они что, с ума сошли», – бежал, стараясь как можно быстрее скрыться за следующим поворотом. – «Это оружие применять в закрытом пространстве, тем более, внутри космического корабля. Один неточный выстрел и всё – разгерметизация!»

Как помнил из Академии и боевого опыта, такое оружие является снайперским и не предназначено для использования внутри космического корабля. Заряд, выпущенный из винтовки, разгоняется до таких скоростей, что приобретает гигантскую кинетическую энергию и способен пробить броневую защиту лёгкого десантного бота насквозь. А тут, стрелять внутри корабля! Именно внутри, где нет массивных броневых листов, нет энергогасителей. Все эти системы защиты стоят с внешней стороны и состоят из двойного корпуса, образуя каркас. Первый корпус – это броневые листы различной степени защиты, второй – предназначен гасить энергетическое оружие различной волновой структуры, вплоть до плазмы, а вот третий корпус, как раз и создаёт герметичность корабля, но он не имеет активной или пассивной защиты! В наставлении по абордажной и контрабордажной подготовке синим по белому выделено: запрещено применение оружия способного пробить третий, герметичный корпус корабля, за исключением случая выполнения задачи по выведению из строя внутренних электронных систем судна и, или с целью нарушить его целостность.

Прозвучал ещё один выстрел, но я уже спрятался за поворотом и снаряд, пробив насквозь угол, ушёл в противоположную стену. Заискрило, задымилось, повалил едкий желтоватый дым и, почти сразу освещение мигнуло несколько раз.

«Доигрался! Система корабля перезапустилась по аварийной цепи», – выругался я.

Освещение ещё раз мигнуло и потухло. Повалил едкий дым, сработала система пожаротушения, нейтрализуя ядовитое облако. Из-за наступившей темноты ничего не видно, только свет фонаря скафандра, рыща в темноте, медленно приближается.

***

Я притаился за углом, мысленно благодаря, что не потерял сознание от едкого дыма. Откашлялся и крепче сжал виброклинок. Сумасшедший в скафандре медленно приближается. Луч фонаря шарил в темноте, но не пробивает образовавшийся паровой туман. Система экстренной вентиляции почему-то не сработала. Мне оставалось только стоять и ждать, когда из-за поворота показался силуэт скафандра.

«Тяжёлый класс. Клинком не пробью», – пришла нерадостная мысль, когда противник показался из-за поворота, и я увидел очертания его скафандра. Он продвигался медленно, сжимая в руках винтовку. Первый рубящий удар нанёс по оружию, отрубив ствол винтовки по самое цевьё.

«Отлично!» – не успел обрадоваться, как сумасшедший, другого культурного слова у меня не нашлось, наставил на меня обломок винтовки. Инстинктивно, ушёл с линии атаки и прыгнул перекатом в противоположную сторону, как раздался оглушительный грохот, и сверкнула яркая вспышка.

«Он что, выстрелил из повреждённого ствола?! Кто вообще доверил ему в руки оружие!» – возмущался я, приходя в себя от оглушительного грохота, раздавшегося чуть позади. Из ушей текла кровь, глаза слезились от пыли и гари.

С трудом пришёл в себя, осмотрелся. На полу, лицом вверх лежит тело в скафандре. Свет налобного фонаря шлема тускло освещает пространство, лучом упираясь в потолок, давая хоть какое-то представление о произошедшем.

«Как только меня не задело? Наверно, он машинально нажал на спуск, не поняв, что оружие приведено в негодность и получил такой «нежданчик»». Его передние конечности оторвало взрывом, и они валялись невдалеке, составляя сюрреалистичную картину. Поднялся, подошёл к противнику и одним ударом закончил его страдания, благо целостность конструкции нарушена и виброклинок беспрепятственно вошёл в плоть.