Он фыркнул:

– Ты пытаешься сказать мне о том, что была невинным сообщником? – Марк не был готов иметь дело с еще одной женщиной, которая обвиняла в своих проблемах всех вокруг.

– Я была добровольным сообщником. Я жила для того, чтобы ввязываться с тобой в неприятности. Я полностью соглашалась с любой безумной идеей, которая приходила тебе в голову.

– Тогда что…

– Я не научилась требовать того, что хочу, и ставить себя на первое место.

– Только не говори мне… Ты ведь выработала это умение как раз перед окончанием школы.

Она пристально на него посмотрела:

– Мне потребовалось на это десять лет.

Марк выдохнул:

– Ладно. Пока я наслаждаюсь нашим путешествием в прошлое, косатке это не помогает. Я хочу, чтобы ты продолжала поливать ее водой. Я собираюсь кое-что попробовать… – Он выбрался на берег.

– Подожди! Что ты задумал?

– Увидишь.

Бет нервно переступила с ноги на ногу:

– Нет, я… Ты долго?

– Вероятно, а что?

– Мне нужно… – Она огляделась. – Ну…

До Марка дошло.

– О… А! Ну, ты в океане. Не стесняйся.

Она смерила его взглядом:

– Я не буду писать в воду до тех пор, пока ты тут стоишь. И пока тут лежит касатка.

– Куда, по-твоему, писает касатка, Бет?

– Я не касатка!

– У тебя что, стыдливый мочевой пузырь?

– Ты только все усложняешь, Марк. – Она стала осматривать берег в поисках альтернативы.

– Скажу заранее, что в дюнах небезопасно. Там водятся змеи. Выше по берегу начинается открытая местность, и, вероятно, нам будет безопаснее держаться вместе. Кроме того, плавание тебя освежит.

– О боже… – Она еще раз в отчаянии огляделась, словно от ее сильного желания на пляже мог материализоваться переносной туалет.

Марк стиснул зубы, чтобы не рассмеяться:

– Перестань, принцесса. Когда это ты стала такой церемонной? Чем скорее ты нырнешь, тем скорее все закончится.

– Ты смеешься надо мной?

Он придал лицу нейтральное выражение:

– Об этом я и мечтать не могу.

– Я уверена, что на моем месте ты беспокоился бы точно так же.

– Я был на твоем месте, Бет. Примерно час назад. И я не поднимал шума.

Бет понадобилось две секунды, чтобы понять: Марк не выходил из воды и не снимал гидрокостюма. Она отвернулась от него и касатки и торопливо пошла прочь.

– О боже, до чего мужчины невыносимы!

Марк лишь улыбнулся. Прошедших лет как не бывало.

– Это обычная человеческая потребность! – крикнул он ей вслед, пока она шла по пляжу, а затем начала входить в воду. Он продолжал поддразнивать ее тоном всезнайки, помня, что она ненавидит подобное обращение. – Мы все это делаем.

Излишняя стыдливость Бет напомнила ему о том, какая огромная пропасть всегда существовала между ними.

Когда-то Марк не беспокоился на этот счет. И только в четырнадцать лет он услышал от какого-то благодетеля о социальных различиях между бедняком Маркусом Дунканноном и богачкой Элизабет Хьюз. Но ей не было дела до их различий. Она не обращала внимания на старый-престарый автомобиль матери Марка, изношенные горловины его футболок, которые он носил по два года. Ей было все равно, что она ездила вместе с ним на автобусе. В душе Марк боялся того, что Бет бросит его, как другие, когда закончатся страховые деньги, выплачиваемые после смерти его отца. Но Бет его не бросила.

Она была с ним несколько лет. С другой стороны, в тот день у библиотеки все выглядело более зловещим. Возможно, общение с безотцовщиной вносило в ее жизнь некую интригу. Возможно, Марк тешил ее эго своим интересом к ней. Возможно, она лишь выжидала время, пока не появится кто-то лучше Марка.

Или, возможно, она просто выросла из их отношений.