Валерия бесцельно бродила по коридорам лабиринта, смешно принюхиваясь, а я тенью следовал за ней, получая удовлетворение от своей маленькой по-детски невинной шалости. Девушке никогда не отыскать нужный поворот и не выбраться из иллюзорной ловушки без моей помощи, которую я не торопился оказывать. Мне нравилось за ней наблюдать, и нравились эмоции, которые мощным потоком сочились из души Валерии. Её отчаяние и страх оказались довольно приятными на вкус, а уж пульсирующая огненным вихрем ярость вообще можно было сравнить с превосходным деликатесом.

Королева «Врат желаний» испытывала голод, от чего запах её кожи приобрёл более яркие терпкие нотки с лёгкой примесью горечи. И я с наслаждением перекатывал на языке этот ароматный коктейль, отмечая то, что ничего подобного раньше не испытывал.

Как люди понимают, что встретили свою судьбу? Как определяют, что находящийся рядом человек – это именно тот человек, ради которого стоит жить и совершать порой нелепые поступки? И сколько нужно времени, чтобы разобраться в своих чувствах? Месяц? А может год? Или достаточно одного взгляда, одного мгновения – и всё вокруг теряет смысл? И главное – зачем всё это, если заведомо известно, что подобная привязанность способна лишь разрушать, приносить боль и доводить многих до отчаянного порой последнего шага в жизни!?

– Ладно, к черту всё… – произнесла девушка, отвлекая меня от размышлений, и, прислонившись спиной к стене, закрыла глаза. – Я сдаюсь. Не могу больше…

– Можешь, но не хочешь, – прошептал избранной на ухо, оперевшись ладонями о стену, и Валерия резко распахнула глаза, в которых отчётливо отобразился ужас, искренний чистый ужас без всяких неприятных примесей вроде похоти, алчности или нелепого неуместного восхищения, что приятно удивило.

– Валес… – отозвалась, едва шевеля губами, которые чисто из любопытства мне захотелось испробовать на вкус, потому что вдруг показалось, что они намного слаще и мягче, чем у прошлых моих любовниц.

– Боишься… считаешь меня чудовищем, но всё равно осталась. Почему?

– Мне некуда идти, – ответила, не раздумывая, и подобная честность подкупила, но в то же время вызвала раздражение, потому что я не собирался испытывать к этой пиявке ничего, кроме брезгливости, но в груди продолжали зарождаться неприятные давно похороненные в глубинах души эмоции.

– Думаешь, это спасет тебя от наказания? – рыкнул и сдавил пальцами горло девки, которая продолжала таращиться на меня своими огромными красновато-зелеными глазами, разрез которых говорил о далеких восточных корнях.

– Нет, – прозвучал очередной честный ответ, и я усилил хватку, желая услышать привычные для моего слуха мольбы о пощаде, но упрямая девчонка молчала.

Конечно, вампир не сдохнет, если ему свернуть шею, но у любой твари есть инстинкт самосохранения, который заставляет организм биться в конвульсиях мучительной агонии. И я хотел увидеть подобное представление в исполнении своей избранной, но Валерия стояла спокойно, отказываясь цепляться за жизнь. По её израненным щекам текли слёзы, а после с шипением испарялись, соприкоснувшись с моей кожей на руке. И это в очередной раз показывало то, насколько, чёрт возьми, мы с этой пиявкой разные! Лёд и пламя… два состояния, которые никогда не смогут сосуществовать рядом. Но высшие силы отчего-то решили иначе. И я был не против этим воспользоваться.

Валерия

Коварен, дьявольски красив…

В глазах лишь тьма, кричащая о боли…

Бежать! Спасаться! Не вестись!

Но где же взять на это воли?..

Я не боялась смерти, потому что уже имела честь лично с ней познакомиться. Больше меня пугало то, что я стану по-настоящему зависимой от Валеса. Испытывать чувства к такому чудовищу – это хуже смерти и больнее самых изощренных пыток, потому что его сердце навсегда останется равнодушным ко всему живому и не живому вокруг. Демоны возможно и способны любить, но не такие как Валес. И уж тем более не таких как я…