И все-таки, думал Ждан, это невозможно. – «Пятьдесят девятый… Это ирреально. Противоестественно и антинаучно. Об этом не может быть и речи».

Удостоверившись, в конце концов, в том, что стал нечаянным участником какого-то дешевого спектакля, который устроили уделанные наркотой туристы (один из которых похож на Дятлова).

«Туда им и дорога. Трупы найдут, выяснят, что с таким количеством наркотиков в крови они могли и Саяно-Шушенскую ГЭС раскрутить отвертками, и успокоятся. Люди, отправляющиеся в поход с наркотой, вполне могут и гранаты прихватить. Несчастный случай», – решил Ждан и успокоился.

Через два часа, спускаясь с высоты, он увидел дорогу. Она пролегала меж двумя высотами, как везде в горных районах Чечни. Издали он даже заметил автомобиль, своим движением поднимающий облако пыли… Но рассмотреть марку авто не представилось возможным – слишком высоко и далеко.

Через полчаса он спустился к трассе. Теперь она была от него на расстоянии ста метров. Решив на всякий случай не лезть с открытым забралом на дорогу, Ждан сел под дерево, стащил рюкзак с плеч и сунул в рот сигарету.

Первым проехал грузовик весьма странного вида – такой Ждан видел только в кино – полуторка или что-то в этом роде.

Через четверть часа в обратном Цой-Педе направлении проехал старенький зеленый «Москвич».

– Ерунда какая-то, – пробормотал Ждан. – Это же не Куба. Где они столько раритетов нашли?

А через двадцать минут показалась белая «Победа».

– Ничего не понимаю, – проговорил Ждан, выплевывая окурок. – А где «Жигули», иномарки, «Газели»?

Он сидел в тени дерева до полудня. Мимо проехало около десятка автомобилей. И каждый из них был старше Ждана лет на сорок. Полковник почувствовал, как внутрь заползает неприятное чувство опасности, а спина покрывается по́том.

– Жарко, – чтобы успокоить себя, проговорил он без особой нужды.

Да, было жарко. Но не настолько, чтобы снимать спортивную куртку.

Послышался гул мотора, и Ждан вперил взгляд в ту точку меж двух сосен на обочине, где последние два часа рассматривал проезжавшие мимо машины.

Это был грузовой «ЯГ». Протрещав движком и подняв пыль, он промчался в северном направлении.

«Это бред какой-то…»

Ждан надел куртку, накинул одну лямку рюкзака на плечо и стал спускаться на дорогу.

«Согласись: тебя разыграли?» – спросил он сам себя.

И тут же нашел ответ. Нет, все это слишком дорого, во-первых, и кто он такой, чтобы тратить на него столько средств для розыгрыша, – во-вторых? Ждан – не звезда киноэкрана, не шоумен, чего его вдруг разыгрывать не в день рождения, не первого апреля, а просто так? Во время войны со Стольниковым?

«Короче, я сейчас сяду в попутку, рвану до Владикавказа, оттуда на поезде или перекладных – в Минводы. А там до Москвы рукой подать. Улечу к чертовой матери в Германию или Голландию, отлежусь, а потом снова появлюсь в Чечне и найду Источник. Все».

Закончив размышлять, он спустился к дороге и поднял руку перед серой «Победой».

Водитель сбавил скорость, остановился и глянул в открытое пассажирское окно:

– Салам, уважаемый! Куда едем?

– А ты куда, уважаемый? – в тон ему ответил полковник.

– В Шали! Да тут одна дорога! – и рассмеялся.

Ждан сел рядом и вытянул ноги, осмотрелся. «Победа» прекрасно сохранилась. Даже радио работало.

Полковник слышал последние аккорды на рояле и слова песни.

«Ну, слава богу, – подумал Ждан, успокаиваясь и чувствуя, как спадает напряжение. – Рей Чарльз…» Песня закончилась, и тут радио заговорило женским голосом:

«Вы слушали песню знаменитого чернокожего музыканта из Соединенных Штатов Америки Рея Чарльза. А сейчас, уважаемые радиослушатели, послушайте, пожалуйста, песню «Ландыши» на стихи поэтессы Ольги Фадеевой. Музыка композитора Оскара Фельцмана».