- Можно, - ответил он с ледяным спокойствием, - Иди и вставай на ее место, - не глядя на меня, произнес он, наблюдая за происходящим в центре двора.
От его слов у меня подкосились ноги, и я едва не рухнула на землю. Понятное дело: что-либо сделать или сказать я не осмелилась. Как-то не готова была оказаться под кнутом того здоровяка, исполосовавшего уже полтела Катерины. Она не замужем. Ей бояться некого. А я чем объясню мужу эти рубцы, которые будут украшать тело еще не один день?!.
Сколько это продолжалось времени – я не знаю. Но спины и ягодицы всех девушек к концу наказания были красными. Подошли те же парни, что привели их к столбам, и стали отвязывать девушек. Едва освободившись и найдя нас глазами, Катя неуверенной шатающейся походкой направилась к нам. Когда она подошла, моим первым порывом было обнять и пожалеть ее, но заглянув ей в глаза, я с удивлением поняла, что это – последнее, что ей сейчас нужно: ее глаза были мутными от возбуждения и на губах играла блаженная улыбка. Подойдя к Господину ближе, она опустила голову и тихо произнесла:
- Благодарю за наказание, Господин.
- Пойдем, - бросил он ей и пошел в сторону дома, даже не убедившись, что мы идем следом за ним.
Идя за Господином, я бросала украдкой взгляды на ее обнаженное, исполосованное тело, внутренне холодея от страха: изнасилованная Ольга. Выпоротая Катерина. Какое и за что наказание ждет меня?! И есть ли возможность избежать ТАКОЕ наказание?...
Войдя в дом, мы поднялись по лестнице следом за Господином на второй этаж. Достав ключ, он открыл одну из дверей по коридору, и мы вошли внутрь. Там оказалась не комната, а целая двухкомнатная квартира. Он прошел к барной стойке, налив себе минеральной воды в бокал и сел в кресло. Мы стояли перед ним: Катя - абсолютно голая, не считая ошейника, и я - в своем прозрачном платье.
- Господин, можно мне тоже попить? – тихо попросила Катя, с жадностью глядя на воду в его бокале. Он встал с кресла, вернулся к стойке, взял бутылку и стал тщательно мыть ее под краном. Я недоуменно наблюдала за ним: зачем мыть бутылку снаружи, если жидкость внутри??? Открыв крышку, он подошел к нам:
- Ты будешь? – спросил он у меня.
- Нет, спасибо, - не задумываясь, ответила я, едва не отмахнувшись от него: настолько я была поглощена вопросом в своей голове – зачем он мыл бутылку?!
Господин поставил бутылку на пол перед Катей и вернулся назад в кресло. Сделав глоток из бокала, он спокойно произнес:
- Прежде чем сделать глоток, ты будешь садиться на бутылку. Встав с нее, ты сможешь сделать только один глоток. Потом повторишь все снова – пока не напьешься.
Я удивленно обернулась на нее, ожидая ее действий. Она опустилась на колени над бутылкой и, постанывая, стала медленно садиться на узкое горлышко. Едва оно полностью оказалось в ней, Катя встала, тут же подхватив бутылку и жадно сделав большой глоток. Блаженно улыбнувшись и прикрыв глаза, она снова начала насаживаться на бутылку.
Посмотрев на меня, Господин сказал:
- Ко мне.
Подойдя к нему, я опустилась на колени перед ним. На полу лежал коврик, и стоять было не так больно как Катерине: там, где ей Господин поставил бутылку, был голый деревянный пол. Не отпуская бокала из руки, Господин расстегнул ремень и молнию на брюках свободной рукой. Немного приподнявшись, он спустил штаны вместе с плавками, и они упали на пол у его ног.
- Возьми в рот, - приказал он, и я тут же опустила лицо, нежно обхватив его плоть губами. Легонько посасывая головку, я стала ощущать, как его член наливается и растет у меня во рту. Когда он полностью встал, я стала пытаться взять его глубже, но, как и в первый раз, я смогла взять его лишь до половины. Дальше начинались рвотные спазмы.