– Может быть.

– А какую передачу вы ведете?

– У меня и права есть. Я их покажу, – Бихлис расстегнула сумочку, – или машину сперва отогнать?

– Наверное, передача интересная, никак не могу вспомнить. Подскажите.

– Я редко снимаюсь. Я занимаюсь другим.

– Чем именно? – не отставал лейтенант.

– Сегодня мне пришлось группу на микроавтобусе привезти. Водитель заболел.

– А нам сказали, что на машине террористы приехали.

Бихлис натужно улыбнулась.

– Вы разыгрываете? – она бросила быстрый взгляд на старшину, выбравшегося из «УАЗа», чтобы размять ноги и подышать свежим воздухом.

– Надеюсь, что это розыгрыш. Но вызов есть вызов. Надо проверить.

– Ерунда какая-то. – Голос Бихлис дрожал от волнения. – Ну какие террористы могут быть в студии! Я только что оттуда. Все в порядке. Зачем было ехать?

– Машина подождет, она здесь никому не мешает. Давайте посмотрим.

Лейтенант галантно отвел руку с папкой, показывая, чтобы Бихлис шла первой.

– Снег глубокий, лучше уж за вами идти.

– Зачем?

– Вы что? Боитесь? Пойдем след в след. Так я ноги не промочу.

Краснов улыбнулся – широко и наивно.

– Жили бы в другое время, я бы перед вами шубу расстелил.

– Считайте, что расстелили.

Лейтенант сделал с десяток шагов и замер. На крыльце за бетонным выступом стоял человек в камуфляже с автоматом, нацеленным на него. Краснов был настолько не подготовлен к этому, что хотел крикнуть женщине, идущей за ним, чтобы она убегала. Он даже обернулся и раскрыл рот. Последнее, что он увидел, это короткую вспышку. Бихлис уже выхватила из сумки пистолет с глушителем и нажала на спуск. Лейтенант как был с открытым ртом, так и упал в снег. Папка с документами отлетела и криво воткнулась в рыхлый сугроб. Звук выстрела был несильным, даже снег с деревьев не посыпался.

Старшина замешкался, он только коснулся кобуры, с трудом заведя руку назад. Теплый бушлат и меховая поддевка сковывали движения. Бихлис выстрелила еще раз. Старшина ощутил, как пуля вошла в плечо, он уже не стал пытаться расстегнуть кобуру, вторая пуля попала бы в него точнее. Милиционер бросился за руль машины.

Зазвенело и разлетелось боковое зеркальце. Правая рука уже почти ничего не чувствовала. Наугад воткнув заднюю передачу, старшина отпустил сцепление и вдавил газ. Снег полетел из-под колес, на несколько секунд окутав машину белесым облаком. «УАЗ», вихляя, набирая скорость, катил задом с горки к воротам сквера.

Умар выскочил из-за укрытия и, опустившись на одно колено, целился в удалявшуюся машину. Бихлис задержала дыхание, словила в прицел нашивку на груди старшины и плавно нажала курок. Лобовое стекло треснуло, покрывшись паутинкой трещин. Умар зло выругался, он потерял врага из виду. Машина неслась к выходу.

Старшина уже упал головой на руль, но, даже теряя сознание, он продолжал давить на газ. Лишь бы вырваться на улицу, лишь бы поскорее покинуть проклятый сквер!

– Ушел! Ушел! – кричал Умар и тряс мгновенно одеревеневшую Бихлис. – Какого черта ты стреляла? Я бы его одним выстрелом снял.

– Я стреляла… – то ли просто сказала, то ли спросила женщина и посмотрела сперва на мертвого лейтенанта, потом – на еще дымившийся в ее руке пистолет.

– Какого черта…

В этот момент «УАЗ», зацепив передним крылом кирпичную стойку ворот, соединенную с соседней транспарантом «С Новым годом и Рождеством», вылетел на стоянку, снес задом хлипкое ограждение. Под визг и крики прохожих «спрыгнул» с бордюра. И его завертело на укатанном до зеркального блеска снеге проезжей части. Внушительный черный джип, буквально вибрировавший от громкой музыки, вильнул в сторону, пытаясь уклониться от столкновения с милицейской машиной, ударился колесом в бордюр, его развернуло поперек дороги. Тут же милицейский «УАЗ» припечатало к нему тяжелой грузовой фурой, водитель которой даже не успел нажать на педаль тормоза.