– Не говори глупостей. Иди в комнату, незачем тебе это слушать.

Он развернулся и ушёл обратно. Ещё минут двадцать до меня доносился визгливый голос Катерины Владимировны, но слова звучали неразборчиво.

“Какие хорошие стены в доме”, – подумала я, вспоминая наши панельку и слышимость на три этажа вверх и вниз. Мне было жалко купленные вещи, которые так и остались лежать на полу в гостиной. Я думала выйти ночью попозже собрать их, но так устала за день. Сон сморил меня раньше, чем все улеглись.

*** ***

Только на следующий день, когда проснулась, я вспомнила, что не узнала, как добираться до работы. Я ненавидела опаздывать, но сомневалась, что Артём проснётся в такую рань. Пока я металась из ванны в комнату, приводя себя в порядок, мой взгляд упал на аккуратно сложенную новую одежду. Я остановилась, как вкопанная. Получается, кто-то собрал её, сложил и зашёл в комнату, пока я спала. И вряд ли это была Катерина Владимировна.

На душе стало так приятно от этой заботы и человеческого тепла. Я взяла лежащий сверху топ, прижала его к себе на секунду, погружаясь в предположения, что это сделал Руслан Викторович. У меня почему-то не проходило ощущение, что за брутальной внешностью скрывается добрая душа. А иначе для чего ему помогать мне?

Будильник возвестил о том, что пора выходить. Я всегда ставила несколько будильников, чтобы не опаздывать. Торопливо натянула новые джинсы, наслаждаясь качественной приятной к телу тканью, новый топ и толстовку. Сбрызнула волосы духами, моими любимыми. Их мне подарила тётя, мамина сестра. Она всегда меня выделяла из сестрёнок и иногда баловала дорогими подарками. Приятный аромат свежести в сочетании с цитрусовыми нотками поднял мне настроение.

Я выскочила из комнаты в надежде, что успею застать Руслана Викторовича до того, как он уедет и не ошиблась. Он как раз выходил из дома, мы столкнулись с ним у входной двери.

– Куда это ты собралась в такую рань? – поинтересовался он и открыл дверь.

– Так это. На работу.

– Уже устроилась?

– Ага. Подбросите?

– Садись.

Я остановилась перед его чёрным седаном. Сначала как и всегда хотела сесть назад, но сейчас потянуло на переднее сидение. И сама же испугалась собственной наглости.

Руслан Викторович обошёл машину.

– Ну? Садишься?

– Я потянула ручку на себя и села на переднее сидение, ощущая себя преступницей, за то, что приблизилась слишком близко. Почему меня волновало это? Ведь я сидела на расстоянии вытянутой руки. Может, из-за вчерашних слов Катерины Владимировны. Её слова породили целую вереницу картинок меня в объятьях Руслана Викторовича. Даже вспоминать об этом было стыдно. Так зачем же я пытаюсь быть к нему ближе?

Машина тронулась с места, мой взгляд задержался на его руках. Они были красивые: с длинными пальцами, ухоженными ногтями, широкой ладонью. Такой кулак мог бы сразу выбить дух из любого обидчика. Я, как и Катерина из “Москва слезам не верит”, которая не любила грязные ботинки, терпеть не могла грязные выпуклые ногти.

– Говори адрес. Куда везти?

Я ответила и отвернулась к боковому окну, чтобы успокоиться. В груди как-то необычно странно учащённо билось сердце.

За стеклом проносились дома и коттеджи. Небо хмурилось, намереваясь разразиться дождём.

– Так куда ты устроилась? – спросил меня Руслан Викторович.

– В кафе. Официанткой.

Он недовольно нахмурил брови.

– Ничего лучше не нашлось?

– Да я и не искала. Мне Рита предложила, я и согласилась сразу.

– Рита?

И тут я вспомнила, что Артём просил не рассказывать о нашей встрече с его друзьями.