– Ты! – сообщила она, брызгая слюнями, ядовитыми, наверное.

Крючковатый палец вытянулся, приобретая форму гибкой древесной ветви и через всю аудиторию потянулся ко мне, приобретая поистине гигантские масштабы.

– Вам бы с такими способностями себя на корзинки пустить, – посоветовала я. – Цены бы вам не было!

Палец-ветвь до меня не достал, я, обладая магией леса, просто не дала ему это сделать, остановив безумный рост в паре метров от себя и тем самым вызвала недоумение у ботанички, никак не проявив себя для остальных.

– Почему не получается?! – прошипела Химера. – Иди сюда!

– Зачем? – лениво спросила я.

– Это я здесь задаю вопросы!

– Вы здесь орете. Не в вопросительной форме, а в восклицательной. Это немного разные вещи, – спокойно заметила я.

Блондинка перешла на ультразвук.

– Да как ты смеешь?!

– А я с детства не робкого десятка.

– К ректору! Быстро! Я добьюсь того, что ты сегодня же… Нет, сейчас же вылетишь из этой академии пробкой!

Хотела ответить что-нибудь в такой же колко-спокойной манере, но вовремя захлопнула рот. Вылечу из академии?! А как же тогда моя ель? А как же… Как же я-то?!

Посмотрела на красную от крика Химеру. Нет. Унижаться перед ней уж точно не буду. Лучше уж ректору в ножки паду. Тем более, он мой вроде как должник, хотя об этом и не слишком знает.

3. Глава 3

И вот мы пришли. Прямо перед моим носом был кабинет ректора Рира, напротив которого, кстати, была моя комната, на которой золотыми буковками значилось: “Адептка Е.Писклявая”.

Появившаяся надпись не укрылась от глаз Химеры Ивановны, которые едва не выстрелили из глазниц.

Дверь в кабинет ректора поэтому дамочка-ботаничка распахивала с ноги, как только каблук не поломала, бедняжечка.

– Ректор Р-рир! – ее голос дал петуха в самый ответственный момент, когда мужчина поднял на нее синеву своих глаз.

– Да, профессор Годи?

– Отчисли ее! – меня просто пихнули в спину, да так, что я с трудом удержалась на ногах, опасаясь влететь прямо в ректорский стол.

– Что произошло? – нахмурился Кьяртан.

– Она смела мне дерзить, сорвала лекцию! И… И я не понимаю, почему именно ее ты поселил в комнате своей назари!

Я посмотрела на мужчину, а тот, клянусь, что мне не показалось, вдруг мне подмигнул!

– Что до дерзости, то за все время, что вы вместе находитесь в моем кабинете, хамство я слышу лишь от тебя Хелена. Не боишься, что это может стоить тебе профессорского места?

– Ч-что?! – поперхнулась собственными слюнями, смешанными с ядом, Химера Ивановна. – Это ты мне говоришь?!

– М-м-м… Ель, будь добра, подожди снаружи кабинета, – обратился ко мне ректор.

– Хорошо, – сказала я. – Но… Прежде, чем вы примите какое-то решение, хочу сказать… Вернее попросить… В общем, мне пока нельзя отчисляться!

– Нельзя отчисляться?

– Тяга к знаниям. Патологическая. Иначе умру, – заверила я, скрестив пальцы за спиной.

Кьяртан усмехнулся.

– Подождите в коридоре, адептка. Сейчас все решим.

Делать было нечего. Я направилась к выходу, и тут вдруг застыла как вкопанная! И как я не заметила ее с первого раза?!

Прямо напротив меня, у стеночки, рядом с кожаным диванчиком, на который уже водрузила свою царственную пятую точку Химера, росла большущая такая пальма в кадке!

– Что-то не так? – спросил ректор Рир.

Я сглотнула вставший в горле комом радостный возглас, смешанный с отборным жизнеутверждающим матом.

– Пальма у вас красивая.

– Спасибо.

Делать было нечего, дольше оставаться я здесь не могла, а потому вышла и подперла своей спиной стенку снаружи кабинета.

О чем там щебетали ректор и ботаничка меня интересовало мало. Все мои мысли были заняты пальмой. Да. Для хвойной дриады не самый подходящий вариант. Я бы даже сказала – ужаснейший! Но… Во-первых, мне там переконтоваться только несколько недель, до того момента, как я смогу надолго покинуть свое дерево. Во-вторых, деваться особенно некуда. Единственное дерево в пределах досягаемости – оно.