Ты здесь, все здесь, целое существование. Но вы не цените этого, вы мечтаете о какой-то мертвой мыши – об упоении властью, о самоутверждении, о всемирной славе. Это неисполнимо. Даже Александр потерпел поражение. Даже Александр умирает нищим, бедняком, потому что все ваши накопления у вас отбираются – вы уходите с пустыми руками. С пустыми руками вы приходите, с пустыми руками вы уходите.

Так зачем тогда волноваться о славе, о богатстве, о власти – духовных или материальных? Просто будьте. Бытие – величайшее чудо. Повернитесь внутрь себя, – Будда называет это параврити. Повернитесь, полностью повернитесь, тотально повернитесь – и вдруг вы настолько полны радости, что больше ничего и не нужно. Более того, вы имеете столько, что вам захочется излить это на других.

Но все так и движется из одной крайности в другую. Если вы надеетесь, мало-помалу маятник перемещается к безнадежности. Если вы слишком сильно влюблены в жизнь, мало-помалу вы приближаетесь к суициду. Если вы излишне религиозны, со временем вы становитесь атеистом. Маятник не перестает двигаться к противоположности. Где-то посередине необходимо остановиться.

Если вы остановитесь посередине, вместе с вами остановится время. А когда время останавливается, все надежды, все желания исчезают. Вы начинаете жить сейчас. Сейчас – единственное время, и здесь – единственное пространство.

Позвольте мне рассказать вам одну историю. Это замечательный еврейский анекдот.

Юный Сэмми Московиц купил мотороллер, но он воспитывался в строгой ортодоксальной манере, поэтому не был до конца уверен, приличествует ли ортодоксальному еврею разъезжать на мотороллерах. Он решил, что лучшим выходом будет пойти к своему достопочтенному раввину, чтобы тот обучил его барухе, традиционной молитве благословения, чтобы прочитать ее над мотороллером, прежде чем ехать на нем. Безусловно, в этом случае ездить на мотороллере будет пристойно.

Таким образом, он пришел к раввину и сказал: «Ребе, я купил мотороллер и хотел бы узнать, не мог бы ты научить меня барухе, чтобы я каждое утро читал ее над ним?»

Раввин спросил: «А что такое мотороллер?»

Сэмми объяснил, и раввин покачал головой: «Насколько я знаю, для таких случаев не существует подходящей барухи, но я подозреваю, что кататься на мотороллере – грех. Я запрещаю тебе делать это».

Сэмми был очень подавлен: он всей душой жаждал покататься на мотороллере, который обошелся ему в кругленькую сумму. Ему в голову пришла одна мысль: почему бы не спросить мнения другого раввина, не ортодоксального, а лишь всего-навсего консервативного?

Он нашел консервативного раввина, который, в отличие от ортодоксального, был не в традиционной длинной накидке, а в темном деловом костюме. Консервативный раввин спросил: «Что такое мотороллер?»

Сэмми объяснил. Рабби задумался на минуту, а потом сказал: «Думаю, нет ничего плохого в том, чтобы ездить на мотороллере. Но я не знаю ни одной подходящей барухи на этот случай, так что, если без нее совесть твоя неспокойна, не езди на нем».

Сэмми отправился на окраину города и встретил ребе Ричмонда Эллиса в бриджах, который направлялся на поле для игры в гольф на своем мотороллере.

Сэмми чрезвычайно оживился: «Еврею можно ездить на мотороллере? Я купил себе, но не знаю…»

«Конечно, парнишка, – ответил тот. – В этом нет ничего дурного. Катайся на здоровье».

«Тогда расскажи мне подходящую баруху».

Новомодный раввин задумался и спросил: «А что такое баруха?»

Все движется из крайности в крайность! Ортодоксальный раввин не знает, что такое мотороллер, а передовому неизвестно, что такое баруха. Из религии, чрезмерно догматичной религии, выходят чрезмерно нерелигиозные люди. Когда они покидают церковь, они становятся проститутками.