В общем, жители обращались в полицию ближайшего города, но там лишь пожимали плечами: за мифическими животными не охотимся.

В конце концов, несколько охотников решили патрулировать озеро и деревню по ночам в надежде обнаружить и пристрелить неведомую зверюгу. Дик напросился с ними (за определенную сумму, конечно) и этой ночью собирался отправиться на слежку.

– Завтра прилетишь, а я уже с древним змеем на плече, а? – хохотал Дик в трубку. Ему только дай на кого-нибудь поохотиться.

Потом я позвонил Диме Ареньеву и Насте Щегловой – двум своим верным помощникам в команде криптозоологов – и предложил присоединиться. Мы дружили еще с университета. Дима ходил со мной в первую экспедицию, а с Настей мы едва не начали встречаться, когда застряли в заснеженном городке под Петрозаводском на три недели.

Во время учебы вокруг меня кружилось много людей, в той или иной степени увлекающихся криптозоологией, но когда пришла пора покидать стены университета и окунуться, так сказать, во взрослую жизнь, как-то так вышло, что только Дима и Настя остались рядом, пронеся увлечение сквозь годы и превратив его в дело своей жизни.

Дима Ареньев, например, открыл музей криптозоологии в своем родном городе около Рязани и вел уроки для школьников о вымерших и исчезающих животных.

Настя же Щеглова набирала группы молодых энтузиастов и возила их на север, за полярный круг, где среди сопок и в кристально чистых озерах легко можно было наткнуться на какой-нибудь редкий вид.

Дима и Настя в чем-то были похожи на меня – энтузиасты, готовые отправиться хоть на край земли за очередным криптидом, ведомые не жаждой наживы, а исключительно любопытством, тягой к открытиям и приключениям. К тому же я всегда мог на них положиться, если вдруг действительно выяснится что-нибудь интересное.

На мое счастье, оба они оказались в Москве и с радостью согласились отправиться в Таиланд. Билеты я забронировал на всех, бюрократическая дребедень легко решилась при помощи Глеба, и уже в шесть часов вечера мы встретились у регистрационной стойки Шереметьево.

Дима был крепким мужичком под два метра ростом. Еще в универе он часто исполнял роль тягловой лошади – был способен тащить на могучих плечах самые тяжелые рюкзаки. Увлекаясь качалкой и здоровым образом жизни, Дима постоянно наращивал мышечную массу до невероятных размеров. Он ни капли не походил на биолога, способного недели напролет ковыряться в земле в поисках какого-нибудь червячка. Вдобавок Дима носил очки, которых стеснялся, потому что на его большом лице они казались крохотными и надетыми будто для насмешек (хотя кто бы рискнул смеяться над двухметровым качком?). Поэтому очки Дима носил преимущественно в кармане и извлекал их из футляра в исключительных случаях.

Настя, словно в противовес Диме, была маленькой и щупленькой, даже в двадцать семь лет с трудом выглядевшей на восемнадцать. Она-то как раз отлично походила на биолога, хотя заканчивала физмат. Еще Настя была полиглотом – с десяти лет изучала иностранные языки, без акцента разговаривала на пяти европейских, неплохо знала японский и разбиралась в сотне различных языковых диалектах. Иметь такого человека под рукой – всегда большая удача.

Время от времени я ловил себя на мысли, что не могу оторвать взгляда от Настиного аккуратного личика, рыжей копны волос, вздернутого носика и тонких губ. Влюбленность прошла много лет назад, но иногда нет-нет да и вспыхивала с новой силой. У Насти, правда, был какой-то молодой человек, но я его ни разу не видел. Впрочем, наличие молодого человека не помешало ей повиснуть на мне в аэропорту и запричитать громко в ухо: