«Какой же ты груби-я-ан…»

— Подумала, что вернешься поздно и захочешь перекусить, хотела порадовать соседа. Тут кусок баранины и чечевица. А что ты вообще любишь, Борат?

— Ем, что дают. Не мое дело перебирать еду. Я привык к самому простому.

Ну, надо же! В этот раз он не закрыл двери к себе, и я прекрасно слышу, как солдат ходит по своей каморке, скрипит ремнями нагрудника, снимая броню. Тихонько смеюсь про себя, получается, опять буду спать под охраной лучшего гвардейца Рима. Вот же умора!

Мне не спится, я хорошо успела отдохнуть, Фурий куда-то выезжал с пышной свитой, и мой день на Палатине выдался спокойным.

— Бо-о-рат… - зову, тайно надеясь, что не услышит. 

— Чего тебе? – из открытой двери слышен ворчливый густой бас.

— А правду говорят, что ты трижды спасал императору жизнь?

— Может, и больше.

Приподнимаюсь на локте и раздумываю, стоит ли продолжать разговор. Борат, наверно, сегодня устал, - когда цезарь на выезде, охране надо смотреть в оба, вдруг из нарядно разодетой или нищей толпы вылетит отравленный дротик.

Плотнее закутываюсь в одеяло и подтягиваю колени к груди, в комнате холодно, а бронзовая жаровня с углями почти остыла. Также скоро догорит толстая оплавленная свеча и виссоновый фитилек упадет в керамическое блюдце. Как приятно пахнет лавандой, местный лекарь Лепид сказал, что ее аромат  улучшает сон так же,  как эфирные масла валерианы, розы, муската, ванили и мирра. А еще кедр хорошо успокаивает и восстанавливает силы после физической работы или умственного труда. 

Все свечи в покоях императора ароматические, Фурий настоящий эстет и ближайшему окружению перепадает часть дворцовой роскоши. С ума сойти – Валентина Ларионова входит в ближний круг императора Древнего Рима!

Раздумья мои прерывает резкий возглас:

— Ты спишь?

Удивительно, но Борат, похоже, решил продолжить беседу, надо ответить.

— Нет, жду пока ты наконец захрапишь.

— Зачем это… ждешь?

Закрываю рот рукой, чтобы не расхохотаться. Сегодня отчего-то хочется его немного подразнить.

— Тогда я прокрадусь к тебе и утащу баранину. Мясо еще теплое и обильно полито гарумом. Мне сказали, что пикантный соус готовят из рыбьих кишок, правда, что он жутко пахнет во время приготовления? Я не заметила дурного запаха, пока несла сюда, а попробовать не догадалась.

Солдат пару минут соображал, что бы мне ответить и нет ли в моих словах скрытого намека, а я со смеху покатывалась. Вот же тугодум, я всего лишь дурачусь, я прекрасно знаю, как долго готовят гарум  - он придает пикантный вкус многим блюдам.

Когда  мощная фигура Бората показалась в дверном проеме, я немного струхнула. Ах, какая прелесть – преторианец принес мне поднос с нетронутым ужином.

— Можешь забрать себе, я же сказал, что ничего не хочу!

— Понятно!

И что  теперь делать… Я не собиралась наедаться на ночь, очень мне нужна пряная баранина с разваренной кашей, густо приправленная чесноком. А Борат как назло стоит рядом и чего-то ждет. Пришлось подняться и зажечь новую свечу, чтобы стало светлее.

— Ну… чего ты не ешь? - с едва уловимой насмешкой спросил Борат.

— А ты будешь стоять и смотреть, да?

Ой, кажется, я поняла! Неужели этот громила решил, что я собираюсь его отравить. Теперь не уйдет, пока не проглочу хотя бы кусочек. Зачерпнув разваренную чечевицу оловянной ложкой, я медленно поднесла ее ко рту. Осторожно принюхалась – так и есть: чеснок, базилик, красный перец и еще какие-то специи, наверняка, жгучее объедение.

Но я-то планировала разыграть дурацкий спектакль, а потому засунула кашу в рот и сейчас же изобразила кашель и удушье. Борат так тряхнул меня за плечи, что я чуть не подавилась несчастной чечевицей.