– Как же ты без мамы? – тихо спросила Нгака.

А действительно, как она без матери? Люк вдруг с удивлением понял, осознал, представил до четкой ясности, до пронзительной верности, что Мэй действительно одна. Одна с отцом. И больше никого. Эти двое держатся друг за друга, и жестокий, враждующий мир подступает к ним со всех сторон. И чтобы сохранить свою семью, сохранить единственного продолжателя рода, Гайнош (так звали отца Мэй) решил уйти из Города.

Теперь его поступок был понятен Люку. Он и сам мог сделать точно так же. Семья должна выжить любой ценой – это было главным правилом. Самым главным, если не считать охраны источника Живого металла.

– Привыкла, – спокойно ответила Мэй. – Мы привыкли с отцом.

– У нас так не бывает, – решительно заверил Ник. – У нас мать всегда остается со своим мужем и с детьми. Нельзя бросать своих родных. Что толку уметь читать, если не выполняешь самых важных правил?

Мэй скорчила рожу, резко поднялась и ушла от костра.

– Болтай меньше, – велел Люк и легонько пихнул братца. Треплет языком что зря. – У них свои правила, они же Городские.

Мясо пропеклось быстро, и тогда сели ужинать. Все четверо были голодными, потому еда исчезла мгновенно.

– Запить бы чем-то, – пробормотала Мэй, вытирая пальцы о траву.

– Кинель оставим, еще захочется выпить перед сном. Пошли купаться, на водопаде и водички попьем, – распорядился Люк и принялся расшвыривать остатки костра.

Слишком знакомые лесные тропинки проступили в фиолетовом сумраке юркими змейками, скрывающимися среди кустов. Ник первый понесся в уютную, шумную чащу, хватаясь за ветки, подпрыгивая и выкрикивая какую-то чушь.

Следом за ним торопилась Нгака. Она несла полотняный мешочек с чистой одеждой, купальной тканью для вытирания и мылом. Вид у сестры был довольный и веселый – не каждый день удается выбраться с братьями на остров. И хоть полеты на драконах ее пугали, зато ночевка у костра и купание в реке всегда радовали до беспамятства. Того и гляди, поскачет вприпрыжку за Ником.

Мэй следовала за Нгакой, время от времени оглядываясь на Люка. Ей что-то хотелось спросить, и она не выдержала. Только выбрались на открытую и широкую тропу, ведущую напрямую к реке, светловолосая заговорила:

– Купаетесь вы голяком, да? Может, тогда я буду где-нибудь отдельно?

– Конечно отдельно. Мальчики не купаются вместе с девочками. – Нгака аж остановилась от удивления.

– Еще как купаются. Мне уже пришлось разглядывать голые задницы Люка и близнецов…

– Мы просто пошутили, – ухмыльнулся Люк, вспомнив, как ввел Мэй в краску в прошлый раз.

Да, тогда хотелось подразнить гордую Городскую девчонку, посмотреть на ее смущение, причинить неловкость. Но сейчас шутить таким образом было бы верхом глупости. Да и Нгака наверняка все рассказала бы матери, а та глянула бы удивленно и строго и спросила, не забыл ли Люк о чести старшего мужчины в семье.

Потому Люк заверил, что девушки всегда купаются отдельно от юношей.

– Все-таки отдельно? – уточнила Мэй, и Люк понял, что она улыбается.

– Так и есть, – кивнул он.

– О! Река! – послышался возглас Ника.

Они действительно пришли – воздух стал чуток прохладнее, послышался шум воды, и запахло свежо и приятно.

– Вот теперь девочки к водопаду, а мальчики чуть ниже. Смотрите не нахлебайтесь воды, – предупредил Люк.

А после, глядя на удаляющиеся фигуры сестры и Мэй, ставшие четкими, серыми и тонкими, он подумал, что точно так же будет стоять и смотреть, как отец и светловолосая уйдут в Плавающие дома. Он их отвезет и отпустит. И только фигуры, размывающиеся в сумраке, останутся на память.