Лицо дракона правильное с благородными чертами. Кожа смуглая, мерцает под корабельным освещением. И я вижу на висках и скулах тёмные чешуйки. Обалдеть.

Тёмные волосы средней длины красивого шоколадного оттенка с несколькими серебристыми прядями зачёсаны назад.

Глаза… Глаза дракона цвета жидкого серебра с чёрным вертикальным зрачком. И в его глазах пепел прожитых лет.

На вид ему около сорока. Но опять же мы ничего не знаем о драконах. Именно этому мужчине может быть и сорок лет, и восемьдесят, и сто восемьдесят, и даже больше.

Если ему много лет, то он прекрасно сохранился.

А ещё невооружённым глазом видно, что физической силы дракону не занимать.

Дракон рассматривает меня непозволительно долго, как будто что-то решает для себя.

— Я убежден, что лишние недосказанности только вредят, — говорит он, наконец. — Доктор Мэй, вы – женщина.

Ха! Спасибо, что заметили.

— Великий Рой, — шёпотом произносит кто-то из команды. — Женщина на корабле не к добру.

Что за дикие предрассудки?

— Мне приходилось работать с землянами, и я наслышан о людской… несобранности в высоких структурах. Следствием чего возникают разного рода ошибки.

Знал бы он, чья «несобранность» тут замешана. И вообще-то я не ошибка. Я осознанно пошла на этот шаг.

И тут мне в голову закрадывается мысль: «А драконы могут считывать мысли?»

Если могут, то беда-беда.

— В вашем ID указано не полное имя, доктор. Ваша фамилия ввела меня в заблуждение, — продолжает… капитан?

Я переступаю с ноги на ногу и неожиданно понимаю, что мне срочно надо в туалет. Что-то перенервничала я.

— Но я также наслышан о земной медицине, — продолжает свою речь дракон, — и раз мы потеряли товарища-медика и оказались поблизости от Земли, я принял решение взять на борт человека с медицинским образованием, хирурга. Но для начала у меня есть к вам несколько вопросов, доктор…

Голос дракона мне нравится. Хороший голос – низкий, ровный, уверенный. Именно его я слышала по громкой связи.

Разлепляю губы и глухо произношу:

— Какие у вас вопросы?

— Вас выбрали среди лучших.

Ага. Лучших с конца списка. А то я не видела имён, которых предложил ЗС. Изучила данные пока летела в космопорт.

— Поскольку здесь вы единственный хирург, то я надеюсь, вы представляете, что нужно делать и как поступать в критических ситуациях?

И что именно он предполагает под фразой «Критические ситуации»? Если он думает, что я упаду в обморок при виде оторванной ноги, распоротого живота или вытекшего глаза, то разочарую, не упаду. Меня даже не стошнит.

— Два года назад я входила в группу лучших хирургов. В специально открытом госпитале мы оперировали доставленных из космоса военных после их неудачной встречи с селтами. Поверьте, я знаю, что нужно делать, когда доставляют смертельно раненных пациентов. И принимаю адекватные и правильные решения, когда время стремительно утекает.

На красивом лице мужчины не отображается ни единой эмоции. Он лишь задаёт следующий вопрос:

— Экипаж состоит из одних мужчин, доктор Мэй. И контракт с ЗС мы заключили на пять галактических лет.

Ох, ма-а-ать! Это же десять земных!

— У вас есть одни галактические сутки, чтобы принять, либо отказаться от контракта. Если откажетесь, то мы доставим вас до ближайшей станции и наймём звездолёт, который вернёт вас на Землю, — невозмутимым и спокойным тоном заявляет дракон.

Впервые слышу о подобном условии. Может, дракон только что его выдумал? Но в любом случае смахивает на попытку избавиться от меня.

Короткий нервный смешок срывается с моих губ.

И я вдруг осознаю со всей ясностью, что не хочу отказываться от этой возможности поработать с драконами. Да ЗС мне потом памятник поставит!